Бесчувственные. Игры разума (СИ)

– Джон, я хочу кое-что спросить, но надеюсь на честный ответ, – легкий приступ тревоги заставил меня поерзать, что привело к судорожному скрипу кожаного кресла. Дориан внимательно посмотрел на меня поверх очков-половинок, уловив нотки напряжения в женском голосе. – Мистер Камски пытался выудить из меня что-то, что должно оставаться в секрете? Ты ведь наверняка знаешь, на кого я работала и как много могу знать.

Джон слегка нахмурился, не спуская с меня взгляда. Я не зря задала этот вопрос, ведь на деле я и впрямь знала много! Как проходили переговоры по поводу Арктики, куда пропадали некоторые «неверные» чиновники и политики, с какими заказчиками работает подразделение! Такие знания могут привести к смерти, и я удивлена, что Джон и впрямь еще жив. Ожидалось, что подразделение начнет заметать следы, хоть у них не был прописан регламент на случай, если кто-то обманом залезет в голову бывшего сотрудника. А возможно в погоне за Камски, Первый просто напросто забыл о психиатре, и этот ответ мне казался наиболее логичным. Ведь Первый все еще продолжал быть солдатом, и ничего, кроме цели, она не видела.

– Если быть, как ты выразилась, честным, то конечно. Элайджа неоднократно просил меня копнуть поглубже, пусть просил и в дружеской форме. Но я не такой идиот, чтобы подставлять себя под удар и лезть туда, куда не стоит. Мое дело было в блокировке памятных фрагментов и устранению диссоциативного расстройства идентичности.

– Я рада, что ты настолько благоразумен, – не без облегчения выдохнула я, тут же сменив тему, дабы не заострять внимание на людях, которыми была воспитана. – Кстати, о расстройстве. По-моему, в этой голове отныне один хозяин.

Женский указательный палец демонстративно ударил по виску несколько раз, после чего я заприметила на лице Дориана вскинутые вверх брови. Хотя, судя по его выражению лица, он не был удивлен.

– Неужели? Расскажешь подробнее?

Я тут же вспомнила то, как шла с заведенной за спиной катаной к Камски, подогреваемая желанием убивать. Как сменилась картинка, и тьма расступилась перед подошедшим андроидом в синих пятнах крови. Он просил очнуться, говорил тревожно, но уверено, уверял, что мы нужны истинному Коннору. Его руки разошлись в стороны, предлагая воссоединиться и побороть чужеродные установки, после чего мой взгляд устало блуждал по звездам. От нас пахло пылью, Хэнк орал, как резанный, оружие быстро покидало экипировку. Знать не хочу, как и каким образом я пыталась им навредить, и потому не хочу сейчас все это рассказывать психиатру. Даже для него это слишком личное и стыдливое.

– Кажется, она пожертвовала собой, чтобы спасти несколько невинных душ, – угрюмо пожала плечами я, посмотрев на свои новые черные ботильоны. – Но знаете, мне кажется, что ее будет не хватать. Хотя очень приятно начинать жизнь в действительности с чистого листа, с чистыми мозгами. Которые принадлежат только мне.

– И как много планов? – Джон слышал мое нежелание говорить о личности, и потому беспечно откинулся в кресле, постукивая пальцами по столу. – Есть же какие-то зарисовки на будущее. Будет интересно знать, чем отныне живет пациент.

Последнее слово было кинуто иронично, с ехидным сарказмом. Мы-то оба понимали и радовались, что отныне не будет звука метронома, чужих установок и душевных терзаний. И потому, вдруг почувствовав облегчение от смены темы, я игриво вытянула ноги, касаясь носками обуви стола.

Разговор постепенно подходил к концу, я чувствовала это всем телом и мыслями, уже потихоньку начиная готовиться к тому, что больше никогда не увижу столь приятного человека.

– Не скажу, что прямо-таки грандиозные планы, но оказывается, я нахожусь на дистанционном обучении на психоаналитика. Правда, пропустила я целый месяц, да и проект мой закрыли, так что придется искать другие способы практики…

– На психоаналитика? – услышав мои слова, Джон вдруг оживился, уложив подбородок на ладонь. Его вдруг взыгравший интерес несколько ошарашил меня, и я замерла с вытянутыми ногами. – Да что ты говоришь?

Последующие десять минут разговора были продуктивными и очень результативными.

Улицы сменялись друг за дружкой, и я благодарственно впитывала в себя ветер из открытого окна. На заднем сиденье продолжали громоздиться кучи пакетов и коробок. Я понимала, как может не обрадоваться Коннор тому, что теперь витало в моей голове после последних десяти минут разговора с психиатром. Однако я помнила, что в куче пакетов были несколько не только для меня, но и для андроида. Возможно купленные мужские рубашки и костюм смягчит его восприятие к новости. Хотя вряд ли. Коннор не цепляется за материальные вещи, сохраняя первенство духовных ценностей.

Всем бы людям так уметь делать, промелькнуло в голове. Даже я сейчас лелею надежду, что смогу задобрить андроида какими-то тряпками. Они ему к черту не сдались, особенно если будет стоять вопрос о поступившем мне предложении.