Бесчувственные. Игры разума (СИ)

Клиника ждала нас единичными горящими окнами. Мой кабинет находился на третьем этаже, и свет в нем уже озарял улицу. Джон по-прежнему ждет. Едва открыв дверь черного внедорожника и впустив ветер в салон, я виновато посмотрела на андроида. Коннор смотрел на меня учтиво. Бедный… не успел даже униформу сменить.

– Подождешь меня здесь?

Андроид с полуулыбкой кивнул головой, вернувшись взглядом на пустую парковку. Какой-то очень странный, слишком молчаливый. За всю дорогу ни разу не проронил ни слова. Подозревающе сощурившись, я захлопнула дверь и развернулась к Коннору всем телом. Шелковая майка приятно лоснилась в лучах синего и желтого цвета приборной панели машины.

– Коннор, у тебя все в порядке? – я смотрела не очерченный закатным светом профиль андроида, что сжимал руль обеими руками. Знала я это его состояние. Разве что не хватает монеты для обозначения, что детектив о чем-то глубоко задумался.

Коннор повернулся ко мне головой, удостоив только кивком. Мои вздернутые брови требовали чего-то большего, чем просто кивок, и потому андроид вздернул уголок губ, стараясь меня успокоить.

– Все хорошо. Просто хочу скорее вернуться домой.

– Может, стоило остаться? Я бы сама добралась, – я почувствовала себя виновато, выдавая свои ощущения щенячьим взглядом.

– Анна, со мной все хорошо, – разжевывая каждое слово без злости повторил Коннор. Темная прядь волос на виске качалась в такт его движениям головы, и это мне нравилось. Успокаивало.

– Как знаешь, – я пожала плечами и, чмокнув андроида в щеку, вышла наружу. Ветер тут же откинул распущенные волосы за спину, заставляя меня крепче держать увесистый дипломат и телефон в руке.

Время текло медленно. Настолько медленно, что андроид, никогда не испытывающий проблем с терпением, вдруг начал судорожно постукивать пальцем по черному широкому рулю. Закатные лучи давно сменились сумерками, и теперь улицы и впрямь пустовали. В десять часов вечера лишь малая часть города выходила наружу, большинство же предпочитали бары или собственные дома. Коннор и сам очень хотел вернуться на диван в гостиную, но не потому что устал – единственное, чего он никогда не ощутит физически. Но потому что потребность выполнять свою работу идеально, что все так же оставалась в его скрытых приоритетах детектива, забирала у них с Гойл часы уединения. Это заставляло тосковать. Причем тосковать их обоих.

Закрыв глаза, Коннор откинулся на спинку водительского сиденья и постарался провернуть то, чему его учила Анна полтора года назад – пропустить весь мир через себя, оставшись наедине со своими мыслями. Легкий скрежет ветра по корпусу автомобиля, уличный шум машин по дорогам, скрип кожаного кресла под его весом, даже брякающий звук наручников при каждом движении. Все это оставалось где-то там, снаружи, за гранью мыслей. Единственное, что мешало расслабленно погрузиться в себя – прижимающаяся тугой тканью кармана коробка, из-за которой все усердия по уединению с самим собой сыпались в прах. Найти момент. Нужный момент. А какой из них будет нужный? Почему нет определенных инструкций? С ними же было бы все намного проще!

Нахмурено открыв глаза и осмотрев парковку, андроид на долю секунды тоскливо упомянул себе о регламентах и правилах, что сопровождают его в участке. Никакой неопределенности, все четко и по закону. Как же порой этого не хватает во внерабочей жизни!

Прихватив электронные ключи от машины, Коннор вышел наружу и заблокировал двери. Он спешно продвигался к дверям клиники, где для него – детектива в полицейской униформе – всегда был открыт вход. Здание давно опустело, лишь охрана на вахте учтиво кивнула головой, видимо, не желая связываться с полицейским. Коннор шел неторопливо, даже не знал, зачем он вообще решил пойти вслед за Гойл, что не было уже двадцать шесть минут. Он уже хотел опустить руку на ручку двери в кабинет, как тут же застыл. Голоса по ту сторону были разгоряченными. Самым злым из них был голос Гойл.