Бесчувственные. Игры разума (СИ)

Мне всегда нравился кабинет. После семи лет службы иметь свое официальное, полное интеллектуальной деятельности местечко в столь лаконичном здании, как психологическая частная клиника, было не просто непривычно. Было по своему горделиво. Сменить физическую работу, где не приходится думать, на работу умственную, где постоянно приходится выполнять решения. Кабинет был не большим, но достаточно широким, чтобы вместить два рабочих места в виде повернутых лицом к выходу столов и стульев. Кожаный диван скорее был для передышки здешних работниц, чем для посетителей. Ведь последние никогда здесь не бывали – ни я, ни моя коллега по кабинету не были психотерапевтами, и работа наша заключалась в анализе, переборе бумажек, реконструкции поведенческих, чаще социальных линий для проведения экспериментальной работы. Скучно не было, мозги только быстро уставали. По крайней мере у меня. Коллега, с которой у меня были чисто профессиональные отношения, к работе относилась беспечно. Она отлично понимала, что занимает это место благодаря отцу – близкому другу Дориана. Потому ее работу чаще всего распределяли между всеми психоаналитиками. За это платили, но потраченные силы и нервы деньгами не вернуть. Потому я порой от усталости посреди рабочего дня садилась с кружкой чая на диван, глядя в открытое окно на соседнее здание. Светлые бежевые стены визуально расширяли пространство, крепкий черный чай ощутимо расширял рамки моей выносливости. Только сейчас мне точно не до чая и не до наступившей тьмы за открытым пластиковым окном. Я злостно цеплялась за спинку стула для посетителей, стоя спиной к выходу, при этом ощущала на себе взор слегка раздраженного руководителя в сером костюме и в очках-половинках.

– Это не честно, – почти шипя проговорила я сквозь зубы, сдерживая себя, лишь бы не раздербанить несчастную мягкую обивку стула ногтями. – Ты просто ставишь меня перед фактом.

– Я потратил слишком много времени и сил, чтобы выбить эти два места, – Дориан уперся локтями о колени и соединил пальцы рук. Он смотрел на меня снизу вверх, но при этом именно я ощущала себя беззащитной в данный момент. Беззащитной и яростной.

– Но я не хочу в это ввязываться! – наконец, разразившись едва ли не криком, я полностью развернулась к мужчине, указывая пальцем в сторону входа, словно бы именно за дверью было то нечто, что предлагал мне Дориан. – Ты же знаешь, как я отношусь к правительству, я не собираюсь участвовать ни в каких проектах!

– По большей степени эта работа завязана на частной корпорации. От правительства идет только финансовая помощь…

– Да плевать я хотела, что и откуда идет! Ты знаешь мою позицию! Если работа касается государства, то я даже на километр к ней не подойду!

– Анна, хватит!

Громкий голос Дориана усмирил мой пыл. Я тут же отвернулась в сторону, злостно сжимая губы и кулаки одновременно. Как же сильно меняется человек, когда ты превращаешься из пациента в подчиненного. Джон редко переходил на крик и претензии, всегда выражался учтиво, однако если и случались негативные всплески, значит, дело и впрямь паршиво.

Обхватив себя руками, я принялась мерить комнату шагами, нервируя и без того уставшего руководителя. Едва прослушав новость Дориана, я уже была готова начать крошить кабинет на куски. Частная корпорация «Волт-Тек» занималась в основном разработкой технологий, однако за последние годы она показала себя с сильной психологической стороны. Дориан знал, что новость не принесет ничего хорошего. Психиатр еще при моем появлении в моем же кабинете предложил мой же чай вкупе с присесть на мой же диван. Такое поведение тут же вызвало во мне тревогу, и потому руководитель, понимая бессмысленность оттягивания момента, тут же выпалил все, что хотел сказать. Два места в консилиуме. Город Буффало, штат Нью-Йорк. Всего четыре дня, которые в случае соглашения и зачисления нас в штат плавно перетекут в месяцы. Меня ужасало не то, что так много времени придется отсутствовать дома, и даже не то, что после консилиума придется подписать бумаги о неразглашении услышанного, что уже наводило на мысли о не совсем адекватном новом правительственном объекте. Меня ужасала сама перспектива работы на государство. Знаю, все мои страхи и опасения безосновательны, ведь теперь я не буду солдатом, я буду психоаналитиком во всем этом мракобесии. Всего лишь офисной крысой с довольно узкой сферой ответственности. Но черт… зареклась я работать с правительством! И это уже гольный принцип!

Снова вцепившись в спинку стула, я закрыла глаза и медленно вдохнула. Паника бессмысленна. Все не так уж и плохо, говорил холодный рассудок. Я осознавала, что вспышка гнева была вызвана неприятными ассоциациями, и на деле все и впрямь не было так уж страшно. Но ничего не могла с собой поделать. Злилась, сжимала несчастный стул и кусала губы, заставляя язык чувствовать капли крови из тут же заживающей раны.