Бесчувственные. Игры разума (СИ)

Ночь наступила быстро. Быстрее, чем сумерки. Сидя на крыльце заднего двора своего дома, я лениво откидывала от себя принесенный Лесси мячик под стоящее у зубчатого забора дерево. Сербернар, похоже, был единственным в этом доме довольным жителем. Лесси нравилось бегать за мячиком, постоянно приносить его обратно и нетерпеливо скулить, когда игрушка зависала в воздухе перед броском. Ей нравилось, что сегодня ей уделили так много внимания, пусть и не тот, от кого бы хотелось его получать. Мои отношения с собакой были теплыми, однако не такими близкими, как у девианта. Потому Лесси никогда не визжала при виде моей персоны в доме, но при этом не позволяла себе пренебрежительное поведение в мою сторону. Коннор был хорошим воспитателем, но, судя по всему, плохим семьянином.

За тоскливыми мыслями я пропустила мимо ушей звук открывающегося гаража, скрип двери за спиной. Очнулась от мыслей только когда андроид молчаливо присел по правую сторону на деревянную ступеньку, тут же привлекая внимание взволнованной от встречи Лесси. Больше собака ко мне шарик не несла. Теперь он был торопливо засунут в руки Коннора, который тепло улыбался своему любимому питомцу, начесывая той черное ухо.

– Сколько время? – без намека на обиду или злость спросила я Коннора, не глядя в его сторону.

– Двенадцать минут одиннадцатого, – андроид не подозревал о тех мыслях, что царили в моей голове. Потому его голос был теплым и уютным. Красный шарик был отправлен в другой конец двора. Гулкий самодовольный тявк Лесси, словно бы говорящий «какой же ты неуклюжий, хозяин, но ничего, сиди, я принесу», известил нас о намерении собаки броситься прочь. С появлением Коннора собака изъявила неподдельный интерес к игре. – Ты была в парке?

Температура упала на несколько градусов с приходом темноты. Я не мерзла, не чувствовала себя уставшей, однако андроид, точно распознав в моем организме какие-то изменения, неторопливо стянул с себя синий пиджак и уложил мне его на плечи. Блеклая улыбка стала ему своеобразным «спасибо». На большее сейчас я была неспособна.

– Откуда такие выводы? – спросила я про парк, слегка укутавшись в пиджак.

– Твой телефон был там. Логично подумать, что вместе с ним в парке была и ты.

Да, за мной следило не только подразделение. По первой я возмущалась такому отношению машины к себе, воспринимая его как недоверие. Позже поняла, что это обычное желание детектива знать, все ли со мной в порядке в его довольно длительное отсутствие.

Мысль о последнем осаждалась в горле горечью. Я тут же нахмурилась, осматривая зеленую, освещенную светом крыльца траву и катающуюся в ней собаку.

– Мы с Лесси решили немного проветриться.

Тишина стала мне ответом. Вопрос о времени был задан не зря. Коннор покинул дом еще в начале шестого вечера, и пусть наученная я больше не верила словам «я скоро вернусь», все же каждый раз спрашивала у андроида время, дабы просчитать часы его отсутствия. В этот раз четыре часа. На час больше, чем в предыдущий раз.

Лесси, вдоволь накатавшись в траве, вернулась к нам с вяло виляющим хвостом. Собака покорно перевернулась на спину перед ногами Коннора, позволяя тому чесать себе пушистый живот. Что уж говорить, андроид и сам скучал по своей Лесси. Белые рукава рубашки были закатаны под локоть, сам Коннор, приятно улыбаясь, начинал наглаживать свою верную подругу. Было так мило смотреть на эту картину: освещенный висящей сверху лампой Коннор, такой простой и небреженый без пиджака, с закатанными руками и расстегнутой верхней пуговицей, перебирает пальцами густую шерсть Лесси, что в удовольствии от прикосновений хозяина кряхтит и скулит. Еще приятней было бы на это смотреть, не будь в голове сомнительных мыслей, оставленных встречей с Гэвином.

Стараясь хоть как-то разбавить горечь внутри, я протянула руку и бережно убрала темную прядь волос андроида в прическу. Коннор, увлеченный собакой, не среагировал на прикосновение, ставшее для нас вполне привычным.

– Почему ты не сказал, что отправляешься в Денвер на следующей неделе?

Мой притихший голос сработал, как предупредительный выстрел в воздух. Андроид тут же застыл, взволнованно глядя перед собой. Его руки все еще покоились на Лесси, однако собака, не чувствуя ворошащих шерсть пальцев, обеспокоенно заерзала на спине, брякая металлической биркой на ошейнике.

– Откуда ты знаешь? – карие глаза, наполненные виной и тревогой, обернули ко мне свой взгляд.

– Это не имеет значение. Просто хочу знать, почему ты ничего не сказал мне о поездке.

Я не злилась, даже не думала ругаться. Да, было неприятно, было обидно, даже горько, но все эти чувства старательно скрывались за блеклой улыбкой. Я отвечала Коннору спокойным взором, как бы убеждая в нежелании рвать и метать из-за такой мелочи.

«Мелочь». Хороша мелочь… сидеть целыми днями дома в одиночестве, пока девиант оказывается в первых рядах желающих поехать в другой город на неопределенный срок. Улыбка тут же исчезла с моего лица, оставив место лишь потухшим глазам и усталому взору.

– Я хотел сказать, но позже. В понедельник, перед отъездом.