Беседа

Хороший народ!

Каждый из нас —

Гений.

Мы — по привычке —

Идем вперед,

Без отступлений!

Меня не пугает

Высокая дрожь

Пришедшего дня

И ушедших волнений…

Я вместе с тобою

Несусь, молодежь,

Перил не держась,

Не считая ступеней.

1928

*

Я годы учился недаром,

Недаром свинец рассыпал —

Одним дальнобойным ударом

Я в дальнюю мачту попал…

На компасе верном бесстрастно

Отмечены Север и Юг.

Летучий Голландец напрасно

Хватает спасательный круг.

Порядочно песенок спето,

Я молодость прожил одну, —

Посудину старую эту

Пущу непременно ко дну…

Холодное небо угрюмей

С рассветом легло на моря,

Вода набирается в трюме,

Шатается шхуна моя…

Тумана холодная примесь…

И вот на морское стекло,

Как старый испорченный примус,

Неясное солнце взошло.

На звон пробужденных трамваев,

На зов ежедневных забот

Жена капитана, зевая,

Домашней хозяйкой встает.

Я нежусь в рассветном угаре,

В разливе ночного тепла,

За окнами на тротуаре

Сугубая суша легла.

И где я найду человека,

Кто б мокрою песней хлестал, —

Друзья одноглазого Джека

Мертвы, распростерлись у скал.

И все ж я доволен судьбою,

И все ж я не гнусь от обид,

И все же моею рукою

Летучий Голландец убит.

1928

*

 Товарищ устал стоять…

Полуторная кровать

По-женски его зовет

Подушечною горою.

Его, как бревно, несет

Семейный круговорот,

Политика твердых цен

Волнует умы героев.

Участник военных сцен

Командирован в центр

На рынке вертеть сукном

И шерстью распоряжаться, —

Он мне до ногтей знаком —

Иванушка-военком,

Послушный партийный сын

Уездного града Гжатска.

Роскошны его усы;

Серебряные часы

Получены благодаря

Его боевым заслугам;

От Муромца-богатыря

До личного секретаря,

От Енисея аж

До самого до Буга —

Таков боевой багаж,

Таков богатырский стаж

Отца четырех детей —

Семейного человека.

Он прожил немало дней —

Становится все скучней,

Хлопок ему надоел,

И шерсть под его опекой.

Он сделал немало дел,

Немало за всех радел,

А жизнь, между тем, течет

Медлительней и спокойней.

Его, как бревно, несет

Семейный круговорот…

Скучает в Брянских лесах

О нем Соловей-разбойник…

1928

Три стихотворения

1. ПОЕЗД

Он гремит пассажирами и багажом,

В полустанках тревожа звонки.

И в пути вспоминают

Оставленных жен

Ревнивые проводники.

Он грохочет…

А полночь легла позади

На зелено-оранжевый хвост.

Машинист с кочегаром

Летят впереди

Лилипутами огненных верст.

Это старость,

Сквозь ночь беспощадно гоня,

Приказала не спать, не дышать,

Чтобы вновь кочергой,

Золотой от огня,

Воспаленную юность мешать.

Чтобы вспомнить расцвет

Увядающих губ,

Чтобы молодость вспомнить на миг…

Так стоит напряженно,

Так смотрит на труп

Застреливший жену проводник.

2. ВЕТЕР

Сквозь лес простирая

Придушенный крик,

Вприсядку минуя равнины,

Проносится ветер,

Смешной, как старик,

Танцующий на именинах.

Невежда и плут —

Он скатился в овраг,

Траву разрывая на части,

Он землю копает:

Он ищет, дурак,

Свое идиотское счастье.

Не пафос работы,

Не риск грабежа,

А скучное, нудное дело:

Проклятая должность —

Свистеть и бежать —

Порядком ему надоела.

Он хочет сквозь ночь

Пронести торжество

Не робким и не благочинным,

Он ропщет…

И я понимаю его

По многим, по тайным причинам…

3. ПОЕЗД И ВЕТЕР

Через голубые рубежи,

Через северный холодный пояс

Ветер вслед за поездом бежит,

Думая, что погоняет поезд.

Через Бологое в Ленинград,

Дуя в вентиляторы ретиво,

Он бежит за поездом —

Он рад

Собственной инициативе.

Он обманут,

Он трудится зря.

Он ненужен, но доволен зверски,

На себя ответственность беря

За доставку поездов курьерских.

Он боится время потерять,

И гудит,

И носится по крыше…

Так не станемте ж его разуверять:

Пусть гудит,

Чтоб не было затишья…

1929

ДОН-КИХОТ

Годы многих веков

Надо мной цепенеют.

Это так тяжело,

Если прожил балуясь…

Я один —

Я оставил свою Дульцинею,

Санчо Панса в Германии

Лечит свой люэс…

Гамбург,

Мадрид,

Сан-Франциско,

Одесса —

Всюду я побывал.

Я остался без денег…

Дело дрянь.

Сознаюсь:

Я надул Сервантеса,

Я — крупнейший в истории

Плут и мошенник…

Кровь текла меж рубцами

Земных операций,

Стала слава повальной

И храбрость банальной,

Но никто не додумался

С мельницей драться —

Это было бы очень

Оригинально!

Я безумно труслив,

Но в спокойное время

Почему бы не выйти

В тяжелых доспехах?

Я уселся на клячу.

Тихо звякнуло стремя,

Мне земля под копытом

Желала успеха…

Годы многих веков

Надо мной цепенеют.

Я умру —

Холостой,

Одинокий

И слабый…

Сервантес! Ты ошибся:

Свою Дульцинею

Никогда не считал я

Порядочной бабой.

Разве с девкой такой

Мне возиться пристало?

Это лишнее,

Это ошибка, конечно…

После мнимых побед

Я ложился устало

На огромные груди,

Большие, как вечность.

Дело вкуса, конечно…

Но я недоволен —

Мне в испанских просторах

Мечталось иное…

Я один…

Санчо Панса хронически болен,

Слава — грустной собакой

Плетется за мною.

1929

СМЕРТЬ

Каждый год и цветет

И отцветает миндаль…

Миллиарды людей

На планете успели истлеть…

Что о мертвых жалеть нам!

Мне мертвых нисколько не жаль!

Пожалейте меня!

Мне еще предстоит умереть!

1929

ПЕРЕМЕНЫ

С первого пожатия руки

Как переменилось все на свете!

Обручи катают старики,

Ревматизмом мучаются дети,

По Севану ходят поезда,

В светлый полдень зажигают свечи,

Рыбам опротивела вода,

Я люблю тебя, как сумасшедший.

1929

РАЗЛУКА

Вытерла заплаканное личико,