Беседа с папским легатом, диалог с иудеем, и другие сочинения

Император: И это, Ксен, наряду с прочим я хорошо разъясню тебе с Божией помощью. А теперь хочу напомнить тебе, что вы с твердой уверенностью называете себя израилитами. Нас же ты обвинил в том, что мы гордимся чужими именами, ибо так называем и себя. Я скажу тебе больше, чем того требует соперничество из-за имени.

«Израиль» означает «ум, зрящий Бога»,[90] значит, с полным правом Израилем могут называться те, кто умственными очами благочестиво созерцает Бога. Мы якобы несправедливо называемся израилитами наравне с вами, детьми Иакова, который был назван также и Израилем (Быт. 32, 28), поскольку не от него выводим свой род, и тем более Израилем. Но я бы уверенно сказал, что вы утратили это имя с тех пор, как разгневали на себя Бога, отступили от Него и были Им оставлены из-за нечестия вашего и той великой дерзости с крестом против Сына Божия, всемирного Спасителя, на которую вы отважились. Ему, однако же, подобало пострадать плотью ради всеобщего спасения, и Он пострадал. Жалкие же и достойные слез, ибо будучи умом, зрящим Бога, вы затемнили и омрачили свой ум следом за первым тем отступником, диаволом, израилитами вы, как я сказал, называться, пожалуй, можете, но никак не Израилем. Нам же, детям — в этом твой упрек — идолопоклонников, по справедливости можно сказать, подобает и быть им, и называться, а также «уделом наследования» (Втор. 32,9) Богу, святыми и наследниками Царства Божия, потому что благодаря вере во Христа и омовению пакибытия (Тит. 3, 5), т. е. Божественному крещению, мы стали умом, взирающим на Бога, стать каковым и тебя вновь молю и часто молил бы, чтобы открылись твои душевные очи и ты получил бы от Бога настоящее знание истины.

Поскольку же я обратился к тебе с мольбой возвратиться в прежнее достоинство, справедливо было бы, думаю, объяснить тебе и смысл мольбы. Ведь некие большие и более совершенные блага, чем твои великие прародители, которыми ты хвалишься, прибудут тебе, если ты послушаешь меня и примешь омовение пакибытия. Те, хотя велики и были умом, зрящим Бога, еще не имели совершенного знания о Христе. Хотя, можно сказать, при жизни они Его проповедовали, хотя и не совершенно и не чисто, а умерев, благодаря Ему или, скорее, от Него надеялись получить для своих душ свободу от ада. Но, как я сказал, они были велики, будучи еще несовершенны, испытывая нужду в знании. Потому ведь и Христос говорил Своим ученикам: «Многие пророки и цари желали видеть, что вы видите, и не видели, и слышать, что вы слышите, и не слышали» (Лк. 10, 24). И не только те были несовершенны, но и сами ученики Спасителя, ежедневно с Ним бывшие и непрерывным учением возводившиеся и изменявшиеся к лучшему, — даже они до страдания и смерти их учителя Христа не имели совершенного знания. А после этого, я имею в виду — страсти и воскресения, на них сошел Божественный и Пресвятой Дух и наставил их в сверхъестественном и совершенном знании. Каковым разумом обогатившись при жизни, если кто-нибудь захочет потянуться к тому, который люди воспримут при втором пришествии Христовом, с избытком получит его больше. А ведь сами получившие свободу в аду божественные отцы, даже они, видевшие низвержение диавольской тирании, совершенного знания не получили.

Я это тебе рассказал, чтобы ты понял, что у тебя будут большие блага, нежели у тех, кто следует за отцами, если ты станешь последователем апостольского учения и знания, которому, как сказано, свойственно совершенство.

Ксен: Больше всего из того, что ты, царь, использовал в своем слове, затронуло меня сказанное о кресте. Кажется совершенной нелепостью, более других невероятной, что то, что было придумано, чтобы губить людей, для величайшего и, я бы сказал, постыднейшего из наказаний, оказалось для многих других людей и для самого Иисуса, которого вы именуете Христом-Мессией, некоей причиной жизни непрерывной, как вы говорите, а кое для кого и совершенного знания.

Император: Хоть и обещал я тебе, Ксен, в свое время ясными словами рассказать о вочеловечении Христа, но еще время мне не кажется подходящим. Когда же до этого дойдет речь, тогда и о том, о чем ты спрашиваешь, я обязательно поговорю.