Беседы о Книге Иова. Почему страдает праведник?

И это логично, потому что у Елифаза причина страданий – падение души из состояния ангельского в состояние человеческое; соответственно, основа его учения – откровение свыше: откуда человек пал (ранее будучи ангелом), оттуда (от Бога) к нему и приходит спасительная весть. У Вилдада основа нечестия – в падении человека до состояния скота, поэтому опора учения – в традиции, которая всегда пребывает на человеческом уровне; ведь в любом случае человек должен подняться до того уровня, с которого ниспал. И если он изгнан из ангельского мира, как у Елифаза, то для возвращения туда ему нужна ангельская весть, т. е. откровение; если же он лишился человеческого облика, дойдя до скотского состояния, то ему для возвращения нужна весть из человеческого мира, которая и сохраняется непрерывной передачей традиции: только держась ее, можно спастись.

… Мы видим, что каждый из двух друзей Иова – великих мудрецов древности – формулирует по-своему стройную, последовательную теорию бытия, иллюстрируя ее красивыми поэтическими образами; это – отличительная черта мудрецов Древнего Востока. Но оба их учения не объясняют причин страданий самого Иова.

Лекция 6 Рационалист Софар. «Пред тобою – совершенный в познаниях»

Третий друг Иова также излагает пред ним свое учение, свою философскую концепцию. Его зовут צפר הנעמתי <Цофа́р ґа-Наамати́>, в Синодальном переводе – Софар Наамитянин. Что же означает его имя? «Цофар» – это «лучистый», «рассветный», «встрепенувшийся», «бодрствующий». И, несомненно, имя, как и в предыдущих случаях, связано с мировоззрением человека. В отличие от Елифаза, который проповедует откровение, мистическое Богопознание, Софар восхваляет разум. В отличие от Вилдада, который превозносит традицию, идущую от предков, Софар опирается на мыслительные, логические способности самого человека. Именно разум, разгоняющий тьму неведения, подобен свету («лучистый», «рассветный»); вспомним, сколько раз в мировой поэзии восходящее солнце ассоциировалось с разумом, – например, у Пушкина:

Как эта лампада бледнеет
Пред ясным восходом зари,
Так ложная мудрость мерцает и тлеет
Пред солнцем бессмертным ума…

И в то же время разум «бодрствует», он всё время пытается «встрепенуться», отбросить ложь, обрести истину, он очень активен; вот почему имя его «провозвестника» – Софар («встрепенувшийся», «бодрствующий»).

Голос Софара, в отличие от троекратно повторяющихся речей Елифаза и Вилдада, мы слышим лишь дважды: в главах 11-й и 20-й. Он говорит о необходимости жить наяву, не погружаясь в сон разума, который, по известному изречению Франсиско Гойи, «рождает чудовищ». Согласно Софару, человек всё время должен бодрствовать пред лицом Бога и собственными силами доискиваться истины.

По учению Софара, Бог познается разумом, хотя и не может быть познан до конца. И всякое зло, всякое нечестие и беззаконие, по мысли этого философа, происходят лишь оттого, что люди не напрягают всех сил разума для познания Божественной истины. Стоит им полностью опереться на собственный ум, задействовать все свои мыслительные способности – и они найдут истину и вследствие этого сразу станут праведными.

Начинается выступление Софара такими словами:

И отвечал Софар Наамитянин, и сказал:

Разве на множество слов нельзя дать ответа, и разве человек многоречивый прав? (Иов. 11, 1–2)

В чем он обвиняет Иова? В том, что тот пустословит, т. е. слишком много говорит без достаточно разумных на то оснований. Софар приписывает ему следующие слова:

Ты сказал: суждение мое верно, и чист я в очах Твоих. (Иов. 11, 4)