Беседы с Альбертом Эйнштейном

Да, это так. Гораздо более могущественный дух создал мироздание и его законы. Я доволен тем, что с помощью своих исследований хотя бы мельком вижу и постигаю чудесную и таинственную архитектуру созданного Им мира.

* * *

Но, если вы не верите в персонифицированного бога, я должен заключить, что вы не верующий человек.

Наоборот, я глубоко верующий человек. Но я не принадлежу ни к одной организованной религии и не верю в них, а также не верю в бессмертие человеческих существ. Моя религия заключается в том, что я сознаю изумительную гармонию и красоту природы. Для меня быть верующим означает испытывать глубокие чувства и восхищение создателем Вселенной при обнаружении тайн мироздания. Это, конечно, очень отличается от практики, принятой в организованных мировых религиях. Воздействие на умы противоположно тому, что для меня означает быть верующим.

* * *

Почему вы считаете наивной идею персонифицированного бога?

Потому что она примитивна. Это первый этап создания человеком религии, которая отражает те страхи, что испытывали примитивные человеческие сообщества: страх голода, болезней, диких зверей и смерти. Этап более развитого, но все еще примитивного понятия наступает вследствие нашего желания любви и поощрения от Бога, который награждает или карает. Отсюда происходит идея ада и рая. Бог, карающий за зло и награждающий за добро, — это антропоморфный бог, обладающий человеческими качествами. Я считаю это представление примитивным и наивным.

* * *

Как бы вы ответили людям, которые утверждают, что вы атеист, потому что не верите в персонифицированного бога, и тем, кто утверждает, что вы на самом деле пантеист, потому что ваш бог — это природа?

А я не то и не другое. Я верю в существование единственного создателя Вселенной. Моя вера происходит из такого же открытия, которое делает ребенок, впервые увидевший большую библиотеку. Ребенок восхищается богатством информации во всех этих книгах, и, хотя он не в состоянии понять все, о чем говорится в этих книгах, он знает, что их кто-то должен был написать. Похожее чувство испытывают даже самые умные и интеллектуальные люди, когда обнаруживают единство и упорядоченность природы. Хотя они могут и не понимать эти законы, они знают, что кто-то должен был создать их. Глубокое уважение и восхищение создателем этой изумительной гармонии представляет собой то, что я называю космической религией, которая является самой высшей стадией развития религиозного чувства.

* * *

Как вы думаете, религия и наука совместимы?

Догматичная организованная религия, в которой Бог вмешивается в природные явления, вступает, на мой взгляд, в противоречие с рациональностью науки. Науке нечего делать с этой примитивной религией страха. Но космическая религия — религиозное чувство без догматов и без очеловеченного бога — не противоречит науке. Я думаю, что космическая религия и наука дополняют друг друга. Более того, я думаю, что ученым и людям искусства надо стремиться пробуждать в себе эту космическую религию и поддерживать в ней жизнь. Я действительно считаю, что космическое религиозное чувство — самый сильный и благородный стимул для научных исследований[27].

Отец и сыновья

У Эйнштейна и его первой жены Милевы было трое детей: дочь, которую они назвали Лизерль и которая родилась у них еще до брака, и двое сыновей, Ганс-Альберт и Эдуард. Ганс-Альберт стал профессором Университета Беркли. Эдуард был одаренным мальчиком, но у него развилась шизофрения, поэтому он в двадцать три года попал в психиатрическую больницу и оставался в ней до конца жизни. Судьба Лизерль неизвестна, возможно, ее удочерили. Эйнштейн был любящим, но очень занятым отцом, который даже дома работал. После развода Эйнштейна и Милевы в 1914 году его отношения с сыновьями бывали то напряженными, то полными родственной любви.

* * *

Профессор, мы обсудили вашу работу и ваши взгляды на войну и ядерное оружие. А сейчас мне хотелось бы перейти к другой стороне вашей жизни. Не хотите ли вы познакомить нас с вашей личной жизнью?

Со мной каждый писк становится трубным соло[28]. Я убежден, что существует огромное несоответствие между тем, чем я являюсь, и тем, что люди думают обо мне. Но я все же в какой-то степени понимаю интерес к жизни таких людей, как я, кто имел несчастье привлечь к себе внимание публики. Поэтому я соглашусь ответить на ваши вопросы, хотя и не без некоторой неловкости.

* * *