Читаем Беседы с Оскаром Уайльдом полностью

Да, кстати, говоря о будущем, не могли бы вы сказать мне, как оценивают меня литературные критики? Не то чтобы меня так уж заботила их оценка, но я хотел бы знать: они все еще упорно смешивают художника с предметом изображения и обвиняют автора в аморальности, поскольку это оказалось темой одного из его произведений?

* * *

Как правило, это не так. Но в вашем случае все выглядит несколько иначе. Долгое время, по крайней мере в Англии, они были обязаны отделять вас от ваших произведений, дабы помешать личности автора осквернить его произведения, а не наоборот. Дозволялось читать ваши книги и ставить ваши пьесы, оставляя вашу частную жизнь на заднем плане. Как раз то, чего вы желали, но по совершенно иной причине.

Грандиозно! Величайший парадокс — жизнь подражает искусству, как я всегда предсказывал.

* * *

А еще вы стали одним из самых цитируемых писателей, ваши пьесы идут во всех цивилизованных странах, «Портрет Дориана Грея» читают школьники, и я должен сказать, что вы в шаге от опасности стать государственным историческим памятником. Вы даже удостоились места в мемориальном витражном окне в «Уголке поэтов» в Вестминстерском аббатстве.

Я не уверен, что в восторге от этой идеи. Звучит несколько заурядно, хотя, по здравом размышлении, полагаю, что мне как раз пристало быть ни внутри, ни снаружи и смотреть в обе стороны.

* * *

По крайней мере, вас должен успокоить тот факт, что до сих пор раздаются голоса несогласных, которые не упускают случая покритиковать и ваше искусство, и ваш моральный облик.

Замечательно. Я всегда чувствовал, что если люди соглашаются со мной, значит, я ошибаюсь. Репутации, как и языки, должны быть в постоянном движении, иначе они плесневеют. А теперь, дорогой мой, думаю, что мы должны заплатить этому милому молодому человеку, который так замечательно обслуживал нас. У вас нет мелких купюр? В настоящее время я несколько стеснен в средствах, поскольку гнусный хозяин гостиницы, где я проживаю, грозился забрать мои вещи, если я не заплачу ему до завтрашнего дня, так что я собирался спросить, не могу ли занять у вас…

* * *

Ну-ну, Оскар. К этому времени вы уже должны были научиться действовать более изящно. Это ведь то самое оправдание, которое вы использовали за один месяц дважды, чтобы получить деньги от Робби в 1898 году.

Неужели?.. Боже мой. Я совсем забыл, что уже использовал эту уловку, что доказывает, что мое воображение вконец истощилось. Весьма огорчительно.

* * *

Ну, у меня к вам претензий нет. Это была очаровательная интерлюдия, и для меня большая честь… Я хочу сказать, что вы были… В общем, держите, это вам, чтобы вы могли продержаться, пока дела не наладятся.

Вы очень добры. Давайте встретимся еще раз, не будем затягивать. Уверен, что нам стоило бы.

Дополнительные материалы

Примечание автора

Текст данной книги всецело основан на произведениях и письмах Оскара Уайльда, либо в виде прямого цитирования, либо посредством адаптации его подлинных слов и выражений, поэтому указание источников для каждой фразы потребовало бы многостраничных примечаний и пояснений. Приведенный список книг включает все материалы, из которых взяты цитаты, используемые в тексте; они отмечены астериском.

Книги

*The Complete Works of Oscar Wilde. HarperCollins, 2003.

*Beckson K. (ed.). Oscar Wilde: The Critical Heritage. Routledge & Kegan Paul, 1970.

*Ellmann R. Oscar Wilde. Hamish Hamilton, Knopf, 1987, а также дополнения к этому изданию, Schroeder H. Additions and Corrections to Ellmann’s Oscar Wilde, 2002.

*Harris F. Oscar Wilde. Robinson, Carroll & Graf, 1997.

*Holland M. The Wilde Album. Fourth Estate, 1997.

Перейти на страницу:

Все книги серии Персона

Дж.Д. Сэлинджер. Идя через рожь
Дж.Д. Сэлинджер. Идя через рожь

Автор культового романа «Над пропастью во ржи» (1951) Дж. Д.Сэлинджер вот уже шесть десятилетий сохраняет статус одной из самых загадочных фигур мировой литературы. Он считался пророком поколения хиппи, и в наши дни его книги являются одними из наиболее часто цитируемых и успешно продающихся. «Над пропастью…» может всерьез поспорить по совокупным тиражам с Библией, «Унесенными ветром» и произведениями Джоан Роулинг.Сам же писатель не придавал ни малейшего значения своему феноменальному успеху и всегда оставался отстраненным и недосягаемым. Последние полвека своей жизни он провел в затворничестве, прячась от чужих глаз, пресекая любые попытки ворошить его прошлое и настоящее и продолжая работать над новыми текстами, которых никто пока так и не увидел.Все это время поклонники сэлинджеровского таланта мучились вопросом, сколько еще бесценных шедевров лежит в столе у гения и когда они будут опубликованы. Смерть Сэлинджера придала этим ожиданиям еще большую остроту, а вроде бы появившаяся информация содержала исключительно противоречивые догадки и гипотезы. И только Кеннет Славенски, по крупицам собрав огромный материал, сумел слегка приподнять завесу тайны, окружавшей жизнь и творчество Великого Отшельника.

Кеннет Славенски

Биографии и Мемуары / Документальное
Шекспир. Биография
Шекспир. Биография

Книги англичанина Питера Акройда (р.1949) получили широкую известность не только у него на родине, но и в России. Поэт, романист, автор биографий, Акройд опубликовал около четырех десятков книг, важное место среди которых занимает жизнеописание его великого соотечественника Уильяма Шекспира. Изданную в 2005 году биографию, как и все, написанное Акройдом об Англии и англичанах разных эпох, отличает глубочайшее знание истории и культуры страны. Помещая своего героя в контекст елизаветинской эпохи, автор подмечает множество характерных для нее любопытнейших деталей. «Я пытаюсь придумать новый вид биографии, взглянуть на историю под другим углом зрения», — признался Акройд в одном из своих интервью. Судя по всему, эту задачу он блестяще выполнил.В отличие от множества своих предшественников, Акройд рисует Шекспира не как божественного гения, а как вполне земного человека, не забывавшего заботиться о своем благосостоянии, как актера, отдававшего все свои силы театру, и как писателя, чья жизнь прошла в неустанном труде.

Питер Акройд

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.Во второй части вам предлагается обзор книг преследовавшихся по сексуальным и социальным мотивам

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука
Лаборатория понятий. Перевод и языки политики в России XVIII века. Коллективная монография
Лаборатория понятий. Перевод и языки политики в России XVIII века. Коллективная монография

Изучение социокультурной истории перевода и переводческих практик открывает новые перспективы в исследовании интеллектуальных сфер прошлого. Как человек в разные эпохи осмыслял общество? Каким образом культуры взаимодействовали в процессе обмена идеями? Как формировались новые системы понятий и представлений, определявшие развитие русской культуры в Новое время? Цель настоящего издания — исследовать трансфер, адаптацию и рецепцию основных европейских политических идей в России XVIII века сквозь призму переводов общественно-политических текстов. Авторы рассматривают перевод как «лабораторию», где понятия обретали свое специфическое значение в конкретных социальных и исторических контекстах.Книга делится на три тематических блока, в которых изучаются перенос/перевод отдельных политических понятий («деспотизм», «государство», «общество», «народ», «нация» и др.); речевые практики осмысления политики («медицинский дискурс», «монархический язык»); принципы перевода отдельных основополагающих текстов и роль переводчиков в создании новой социально-политической терминологии.

Ингрид Ширле , Мария Александровна Петрова , Олег Владимирович Русаковский , Рива Арсеновна Евстифеева , Татьяна Владимировна Артемьева

Литературоведение