Беседы с Vеликими

– Все хорошо не было. А что было, так это обожествление царской власти. У Лихачева я где-то прочитал, что Грозный боролся с сопротивлением, которого не было. Он ломал мягкое, он гнул то, что и так гнулось. Он саблей рубил тесто. И потому была такая дикая жестокость. Не было сопротивления, не было! Ему подчинялись, его боготворили. Царская власть, помноженная на православие, настолько сделала его великим, что даже мысли ни у кого не возникало перечить. Вот сколько в нем было личностей? Не две даже, а как минимум три. Помимо всего прочего, что делал, он еще писал письма английской королеве. Он жениться хотел и уехать к ней! Сейчас эти письма опубликованы, потому что в английских архивах истек срок давности. Это была та самая Елизавета, которая Великую армаду разгромила. Он ее звал замуж, его не смущало, что он был женат четвертым, что ли, браком. Она отказала. Потом он хотел жениться на ее племяннице. Опять отказ. Потом уже и на фрейлину соглашался. Потом написал письмо, в котором содержалась, по сути, просьба о политическом убежище: «Если что будет у меня плохо, можно ли мне будет со своим двором к тебе приехать, чтоб ты мне препятствий не чинила и денег с меня не брала, а если что у тебя будет плохо, то ты, пожалуйста, ко мне приезжай». Она ответила очень тонко и иронично, он на нее обиделся и написал, что она есть не царица, а девка, дескать, во всем вы, англичане тупые, ищете выгоду, не понимаете вы русскую душу… И с тех пор у нас начались неприятности с Англией…

– Вот взял он правильную ноту. Русскую. Захотел, как все, жить в Лондоне! Кстати, потом Александр II, будучи молодым человеком, тоже флиртовал с царственной англичанкой, Викторией, – но они не понравились друг другу.

– В общем, не хотелось мне делать политический фильм. Тут тема глубокая, религиозная, философская. Это же Шекспир, потому что это два товарища, Иван и Филипп, они были знакомы с юности. Грозный призвал Филиппа в момент смятения! Филипп был игумен Соловецкий, человек известный, и молитвенник огромный, и изобретатель, человек, изменивший весь край там. И они договорились вначале, как будут работать, как страну обустраивать!

– Есть легенда, что стены монастыря на Соловках сложили татары, плененные при взятии Казани. Будто бы Иван прислал их Филиппу в подарок.

– Когда читаешь, что на Соловках у Филиппа была машина по разливу кваса… Автоматическая пекарня. Система каналов, шлюзов. Кирпичный завод-полуавтомат, который просуществовал до 30-х годов XX века.

– В 1937-м Соловки закрылись как лагерь.

– Тогда и были разрушены остатки его изобретений. Я, конечно, вижу в Филиппе Колычеве русского Леонардо. Потому и Янковский – у него благородное прекрасное лицо. У Пети Мамонова лицо тоже прекрасное, но иначе. Они составили такую шекспировскую пару. Два характера, два мощных человека, и драма, и трагедия их отношений. Я уверен, что Филипп принес себя в жертву, думая остановить кровь. Он прекрасно понимал, что его ждет…

– Насколько я помню, канонизировали Колычева в беспрецедентно короткий срок – после его смерти прошло лет семьдесят или восемьдесят.

– Да. Никон его объявил святым. Начались чудеса вокруг могилы. Очень интересно, что сначала Иван хотел его казнить – как колдуна сжечь. Но казнить действующего митрополита – это как-то слишком. И он сослал его навечно в монастырь. Под Тверь. И по пути на Новгород, проходя мимо Твери с намерением ее разрушить, он заехал к Филиппу. И послал к нему Малюту Скуратова – просить благословения на взятие Твери. На «подвиг» свой. И Филипп опять отказал! Уже понимая, что это значит. Малюта его задушил. Подушкой.

– Когда я был на Соловках, мне рассказывали, что после закрытия лагеря в монастыре для беспризорников устроили школу юнг…

– И они что, все поверили в Бога?

– Нет-нет. Ни в кого они не поверили. Я о другом. Так вот, они собрали по всем островам иконы, и у них было стрельбище, где в качестве мишеней стояли эти иконы.

– Ой!

– У них высшим шиком считалось попасть в глаз Божией Матери. Говорят, что почти все они погибли во время войны. С Богом шутки плохи.