Беседы великих русских старцев. О Православной вере, спасении душии различных вопросах духовной жизни.

«Батюшка, это страшно, как же спастись можно?» — спро­сил однажды по поводу этих слов ученик. «Со смиренномуд­рием легко можно спастись, если захотят; надо полагать, — отвечал старец, — они погибли, не имея этой добродетели, то есть смирения, понадеялись на себя и развратились».

Вообще старец постоянно внушал своим ученикам, что смирение есть наиболее удобный путь ко спасению. «Смире­ние, — он советовал, — пусть восполняет недостаток других добродетелей».

Когда, например, один ученик высказывал старцу: «Ба­тюшка, у меня нет ни молитвы, ни чего доброго, и оттого я бываю в великой печали и о сем скорблю», — то старец отве­тил: «И у царя земного не все воины бывают генералами, есть и офицеры, и простые солдаты; так и у Царя Небесного: если не будешь генералом, то будешь простым солдатом, а все бу­дешь воин Небесного Царя. Смиряй и укоряй себя во всем, как непотребного раба».

Другой ученик говорил: «Батюшка, простите меня, я все предаюсь лености и нерадению, у меня нет ни поста, ни мо­литвы, ни воздержания». Старец отвечал: «Заготовляй себе более смирения и самоукорения; придет время, и ты будешь поститься, а то теперь ты будешь поститься, а прочих зазирать и осуждать. Многие плоть свою постом иссушили, а страсти ни одной не победили, ибо без смирения трудно спастись».

То же говорил старец и монахине Каллисфении. «Батюш­ка, — высказывалась она пред старцем, — прошу я Господа: «Дай мне положить начало благое во спасение, согрей оледе­нелое мое сердце». А все холодно на сердце, и не имею чис­той молитвы. Помыслы обуревают меня, забываюсь, замедле­ние и услаждение постигают меня, простите и помолитесь за меня».

«Немощнейшее дитя мое, — говорил старец, — хотя и рев­ностно твое устроение, но слабо, смиряйся и не осуждай дру­гих. Смирение и одно сильно представить пред Богом». (Письмо к монахине Каллисфении.)

Нередко старец говаривал: «Если в мирской жизни торго­вец торгует каким-либо товаром и видит, что у него есть из­быток и барыш от торговли, то он радуется этому, потому что приобретает богатство. Так и монах или обыкновенный доб­родетельный человек, если живет благочестно и приобретает истинное смирение от дел своих, то пусть радуется, что не с пустыми руками отидет от здешней жизни, а если нет смире­ния, то напрасны все его труды и подвиги, предпринятые им в здешней жизни».

Поэтому старец всегда внушал ученикам, чтобы они не надеялись на какие-либо внешние добродетели, коль скоро с ними не соединяется смирение и самоукорение.

Однажды пришел к старцу некоторый брат и говорит: «Ба­тюшка, я думаю, достаточно для спасения того, что я хожу ко всем церковным службам, полагаю известное число поклонов в келье и прочее, что требуется по правилам и монашеским уставам, исполняю тщательно».

Старец. Не за то мы будем осуждены, что не совершили великих подвигов внешних и добродетелей (это все хорошо, но при внутреннем делании15, и когда совершается со смире­нием) или не творили чудес, а за то, что не плакали о себе, как говорит святой Иоанн Лествичник16. Будем осуждены за наше неправильное (высокое) мнение о себе и за успокоение себя и совести своей такими помыслами (то есть будто доста­точно одних внешних добродетелей).

Брат. Как же сказано в Святом Евангелии: Да не смуща­ется сердце ваше... В доме Отца Моего обителей много (Ин. 14, 1. 2)?

Старец. Это сказано тем, которые сетуют и плачут о гре­хах своих и познали свою нищету духовную, а не тем, кото­рые успокаивают свою совесть одними внешними добродете­лями.

Другой брат сказал старцу, что он столько-то лет не ест ни мяса, ни рыбы, в известные дни вкушает с маслом, в прочие же дни сохраняет пост и воздержание; но он не может спо­койно выносить от кого-либо слова против него, как бы за­бывает себя при этом от сильного гнева и ярости.

Старец ответил: «Поститься ты научился, но смирять свое сердце не научился; полной пользы не получим от поста, если не научимся смиряться и укорять себя во всем и если не об­ратим все наше внимание на внутреннее делание наше. Мно­гие много сеяли, но, когда пришло время жатвы, ничего не могли пожать, так как сеяли они неразумно, то и ничего не пожали. Но ты, если хочешь послушать меня, исправь то, что неразумно в твоем посте. Пост бывает разумен, когда человек при сем смиряет своего внутреннего человека и очищает сер­дце свое от страстей».

Ученик. Батюшка, некоторые старцы советуют иметь в сво­ей келье святую воду или просфору для того, чтобы, если слу­чится какое искушение или что другое, употреблять это как средство.