Читаем Бешеный волк (сборник) полностью

– …Ну, рассказывай про своего деятеля, – Юрий Михайлович смотрел на Вакулу не-то улыбаясь, не-то усмехаясь. Они сидели в пустой и грязной столовке на окраине поселка Шахтерский, у въезда в Воркуту со стороны Северного кольца.

– Я врать не буду, – пробормотал Вакула, ковыряя вилкой котлету.

– А ты – соври, – усмехнулся Ананьев, По всему было видно, что история, которую собирался рассказать Вакула, не очень интересовала Юрия Михайловича.

Вакула без всякого любопытства посмотрел на свою тарелку, немного подумал и начал:

– Было это года четыре назад. Бичевал я тогда на пристани в Печоре. Однажды подошел ко мне человек, по виду не мелкий, и говорит:

Нужно мне человек двадцать ребят.

Я его спрашиваю:

Бичей, что ли? – а он отвечает:

– Нет больше бичей. Есть парни в лопнувших рубахах. Плачу наличными, – и протягивает мне, не поверишь, сотнягу. А я после шахты сотняг и не видел, – И чтоб к шести все были на пристани, и опохмеленные.

Собрал я человек двадцать, и повез он нас вниз по Печере. Кормежка ничего была. И работа – ничего. Вагоны мы лесом грузили. Только потом менты налетели, и прокурор прикатил. Мы вагоны нагружали куда-то не туда, оказывается.

Продержали нас месяц, да и отпустили.

Перебрался я на товарняке в Инту, а там – опять он:

Пойдем, говорит, Вакула, со мной. Я теперь начальник геологической партии.

Только я не дурак. Мне сидеть не охота.

– Да уж это точно, – толи с иронией, толи без, проговорил Юрий Михайлович, которого рассказ Вакулы постепенно заинтересовал, хотя он явно еще не думал о том, чем этот рассказ может закончиться, – Ну, а дальше?

– Дальше вот, что. Он теперь здесь, в Воркуте в охотсоюзе работает. Ему шкуры сдать хорошо можно.

– Ох, и влипнем мы с тобой, – вздохнул Юрий Михайлович, – Ну пошли…

Куда?

Искать друга парней в лопнувших рубашках.

Че его искать… В охотсоюзе найдем.

Знаешь, Вакула, что трудней всего искать в темной комнате?

Знаю… Выключатель…

Через час Ананьев и Вакула с мешками в руках подошли к пятиэтажному дому в центре Воркуты, возле Дома шахтера.

А еще через час они вышли уже без мешков, но, очевидно довольные. А заместитель председателя Воркутинского охотсоюза Давид Яковлевич Рабинович вынося на кухню две пустых бутылки из под коньяка и три рюмки даже не подумал о том, что сегодня вечером он «сделал» себе полторы тысячи рублей не выходя из дома и не сняв домашних тапочек.

Судьба свела этих трех людей, каждому из которых предстояло сыграть свою роль в истории с бешеным волком, хотя, в момент их знакомства сама эта история находилась на стадии предисловия.

Она пока протекала не в Воркуте, за Полярным кругом, а в Москве, недалеко от Садового кольца…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Любовь гика
Любовь гика

Эксцентричная, остросюжетная, странная и завораживающая история семьи «цирковых уродов». Строго 18+!Итак, знакомьтесь: семья Биневски.Родители – Ал и Лили, решившие поставить на своем потомстве фармакологический эксперимент.Их дети:Артуро – гениальный манипулятор с тюленьими ластами вместо конечностей, которого обожают и чуть ли не обожествляют его многочисленные фанаты.Электра и Ифигения – потрясающе красивые сиамские близнецы, прекрасно играющие на фортепиано.Олимпия – карлица-альбиноска, влюбленная в старшего брата (Артуро).И наконец, единственный в семье ребенок, чья странность не проявилась внешне: красивый золотоволосый Фортунато. Мальчик, за ангельской внешностью которого скрывается могущественный паранормальный дар.И этот дар может либо принести Биневски богатство и славу, либо их уничтожить…

Кэтрин Данн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее