Бешеный

Появись такой добродетель при других обстоятельствах, я бы, наверное, прыгала от счастья. Нет, не потому, что хочу взобраться кому-нибудь на шею, а потому, что… Да ну его всё! Каждая женщина хочет быть слабой и беззащитной, каждая хочет спрятаться за спиной сильного, могущественного мужчины, который решит все ее проблемы по щелчку пальцев. И я не исключение. Да, я хотела бы защитника, мужественного и авторитетного.

Только кто защитит меня от него?

От этого авторитетного.

Кто посмеет спрятать меня за своей спиной от него?

Никто.

Почему же ты такой, Руслан? Кто сделал тебя ублюдком? Или ты таким родился?

Смотрела на него исподтишка и нервно теребила в руках чеки, об оплаченных долгах.

Самое страшное, что я теперь ему должна. И кто знает, быть может, его идея присмотреть за моими детьми возникла вовсе не из чувства вины или долга… Возможно, теперь он станет меня шантажировать.

Но зачем?! Какой в этом смысл?!

Я ведь и так в его власти.

Он может принудить меня к чему угодно и для этого ему не обязательно иметь какой-нибудь противовес.

Или это новая форма садизма? Ему просто нравится издеваться надо мной, вот и всё. И нет тут никаких тайн. Он уже доказал, что я лишь кукла для него. Безвольная и бесправная. Игрушка, которую сломать не жалко.

Он вёл машину в своей манере. Вроде спокойно, уравновешенно, даже расслабленно. Но в следующий момент делал резкий поворот или обгон, отчего моё сердце замирало от страха. Словно дикий зверь вышел на охоту… Даже в его манере вождения можно было увидеть опасность. Почувствовать её почти физически.

— Как считаешь, Ксюше понравится художка? — повернулся ко мне и улыбнулся так просто и по-доброму, что я даже растерялась.

Кто этот человек и куда подевался бешеный зверь Дигоев? Как будто и не он вовсе.

— Художка? — он шутит, наверное…

Не может быть такого.

— Художественная школа, — пояснил снисходительно, за что мне захотелось вырвать ему глаза.

Я знаю, что такое художка. И дочь моя знает. Но не всем она по карману, школа эта.

— Не стоит, Руслан. Ты и так сделал для нас… Много всего, — особенно, плохого.

— Я сам решаю, сколько и чего мне делать. Я хочу, чтобы ты запомнила это, Марина. Запомнила и больше не перечила мне.

Его настроение тут же повернулось в обратную сторону. Как быстро меняется этот мужчина… Как будто в нём живёт две личности. Хотя, всё возможно. Я ведь не смотрела историю его болезни.

И этот человек общается с моими детьми!

Увы, запретить ему я не могу. Значит, нужно действовать по-другому. Соберись, Марина! Возьми себя в руки, наконец!

— Руслан, мы оба взрослые люди…

— Рад, что ты это понимаешь, — бесцеремонно перебил меня и свернул на обочину. — Дальше, Веснушка. Я слушаю.

О… Это что-то новенькое.

Дигоев даже слушать умеет!

— Я считаю, достаточно… Всего. И плохого и хорошего. Ты оплатил мои долги и я осознаю, принимаю тот факт, что теперь в долгу перед тобой. Я верну тебе долг… Любым способом, который тебя устроит. Но, прошу, не нужно вовлекать в это моих детей…

— Так, всё! Я понял тебя. Я услышал. Жаль, что ты не услышала меня. Теперь твоя жизнь под моим контролем. Соответственно, твои дети тоже. Если Ксюша хочет рисовать, она будет рисовать. Если Сашка хочет работу, будет ему работа. Нормальная работа, из-за которой он не угодит в тюрьму. Надеюсь, всё понятно? — поймал мой подбородок двумя пальцами и склонился к губам.

Кислорода стало не хватать. Сжала кулаки и дала себе мысленную установку успокоиться. Главное, не сопротивляться ему.

— Зачем тебе это всё, Руслан? Ведь можно же обойтись без…

— Тссс. Хватит, — прошептал, почти касаясь своими губами моих. — Сейчас я отвезу тебя в больницу и поеду за детьми. А ты будешь вести себя хорошо, иначе, я сильно разозлюсь. Нам ведь это не нужно, Веснушка?

Нет, мне это не нужно.

И моим детям не нужно.

Я кивнула, закрыв глаза.

— Сегодня ты просто умница, — и впился в мои губы терпким, с привкусом мяты поцелуем.

ГЛАВА 14

Марина едва в обморок не падала, так боялась меня. Шугалась даже от лёгкого движения. Понимаю. Но не принимаю. Я, конечно, люблю, когда женщина знает своё место, но это уже чересчур.

Как целка, честное слово.

В принципе, меня именно невинность в её глазах привлекла. И улыбка. Эта улыбка… Внезапно понял, что хочу видеть её улыбку чаще. И чтобы мне адресована была. В конце концов, могла бы быть немного благодарнее и хоть иногда не смотреть на меня волчицей.

Но её понять можно. Тут и мой косяк имеется. Ничего, пройдёт. Рано или поздно поймёт, что дружить со мной гораздо приятнее, чем ссориться.

Ехал за детьми с тяжелыми мыслями. Почему-то казалось, что если сделаю этот шаг пути обратно уже не будет.

Поздно. Должен был об этом задуматься, когда позволил мелкой называть меня папой. Уже тогда я взял на себя обязанность быть тем, кем не являюсь. Глупо, конечно. Я бы мог просто трахать Веснушку, иногда подкидывать ей деньжат и жить так, как жил раньше — спокойно и ни о ком не парясь. Но нет же. Я похоронил всех врагов и мне было до одурения скучно. По крайней мере, я сейчас так себя оправдываю.