Бесконечная история

— Спаситель Фантазии не нуждается в нашей защите, — продолжал Атрейо, возвысив голос, — потому что он может защитить себя лучше, чем все мы вместе взятые. И нам не надо его больше искать, ведь он сам нас нашел. Я не сразу его узнал, потому что когда видел его в Воротах Волшебного Зеркала у Южного Оракула, он выглядел по-другому — совсем не так, как теперь. Но взгляд его глаз я не забыл. Он такой же, как тот, что сейчас обращен на меня. Я не могу ошибиться.

Бастиан, улыбаясь, покачал головой и сказал:

— Ты не ошибся, Атрейо. Это ты привел меня к Девочке Императрице, чтобы я дал ей новое имя. И я благодарю тебя за это.

Благоговейный шепот, словно дуновение ветра, пронесся по рядам зрителей.

— Ты обещал, — ответил Атрейо, — назвать нам и твоё имя, которое кроме Златоглазой Повелительницы Желаний не знает в Фантазии никто. Ты это сделаешь?

— Меня зовут Бастиан Бальтазар Букс.

И тут зрители больше не могли удержаться. Их ликование взорвалось тысячами криков «Ура!» Многие от восторга пустились в пляс, и тогда мостки и мосты, да и вся площадь — всё заходило ходуном.

Атрейо, смеясь, протянул Бастиану руку, Бастиан ухватился за неё, и так — рука в руке — они пошли во дворец, на ступенях которого их ожидали Серебряный Старец Кверквобад и Фалькор, Дракон Счастья.

В тот вечер город Амаргант отпраздновал свой самый прекрасный праздник. Всё, что имело ноги — короткие или длинные, кривые или прямые, — плясало, и всё, что имело голос — прекрасный или ужасный, низкий или высокий, — пело и смеялось.

Когда стемнело, амаргантцы зажгли тысячи цветных фонариков на своих серебряных кораблях и дворцах. А в полночь запустили фейерверк, какого в Фантазии ещё никогда не видели. Бастиан и Атрейо стояли на балконе вместе с Фалькором и Серебряным Старцем Кверквобадом и смотрели, как разноцветные гроздья огней на небе и тысячи фонариков Серебряного города отражаются в темной воде Муру, Озера Слёз.

XVII. Дракон для героя Инрека

Серебряный Старец Кверквобад погрузился в сон, сидя в своем кресле — была поздняя ночь. И он пропустил то, что могло бы стать самым величественным и прекрасным переживанием за все сто семь лет его жизни. То же произошло и со многими другими в Амарганте, местными и приезжими: устав праздновать, они отправились отдыхать. Лишь немногие ещё бодрствовали, и этим немногим довелось услышать нечто, превосходящее по красоте всё, что они слышали и до, и после.

Фалькор, белый Дракон Счастья, пел.

Он кружил высоко в ночном небе над Серебряным городом и над Озером Слёз и пел голосом, похожим на звон колокола. Это была песня без слов — простая, величественная мелодия чистого счастья. И навстречу этой песне широко открывались сердца.

Так было и с Бастианом и Атрейо, сидевшими рядом на просторном балконе дворца Кверквобада. Оба впервые слышали пение Дракона Счастья. Сами того не замечая, они взялись за руки и вслушивались в безмолвном восхищении. Каждый знал, что другой чувствует то же, что и он сам: счастье обрести друга. И они боялись нарушить это счастье разговорами. Великий час миновал, песня Фалькора становилась всё тише и наконец смолкла.

Когда стало совсем тихо, Кверквобад проснулся и сказал, извиняясь:

— Для нас, Серебряных Старцев, всё-таки необходим сон. У молодых людей всё по-другому. Не обижайтесь, но мне пора в постель.

Они пожелали Кверквобаду спокойной ночи, и он ушел.

И вновь друзья долго сидели молча и смотрели в ночное небо, где всё ещё медленными, тихими, волнообразными движениями кружил Дракон Счастья. Временами он, словно белая гряда облаков, проплывал над полным диском луны.

— А Фалькор не ложится спать? — спросил Бастиан.

— Он уже спит, — тихо ответил Атрейо.

— В полете?

— Да. Он не любит оставаться в домах, даже в таких больших, как дворец Кверквобада. Он чувствует себя там стесненным и запертым и старается двигаться как можно осторожнее, чтобы ничего не столкнуть и не повалить. Он просто слишком велик. Поэтому он спит обычно высоко в воздухе.

— Как ты думаешь, он мне разрешит на себе полетать?

— Конечно, — сказал Атрейо, — только это не так уж просто. Надо ещё привыкнуть.

— Я скакал верхом на Граограмане, — напомнил Бастиан.

Атрейо кивнул и глянул на него в восхищении.

— Ты уже говорил это перед схваткой с героем Инреком. Но как ты покорил Пёструю Смерть?

— У меня АУРИН, — сказал Бастиан.

— Да? — удивился Атрейо.

Казалось, он изумлен, но больше он ничего не сказал.

Бастиан достал из-под рубашки Знак Девочки Императрицы и показал его Атрейо. Некоторое время Атрейо его разглядывал, а потом пробормотал:

— Значит, теперь ты носишь Блеск.

Бастиану показалось, что его лицо слегка помрачнело, поэтому он поспешно спросил:

— Хочешь его ещё раз надеть?

Он принялся снимать цепочку.

— Нет!

Голос Атрейо прозвучал почти резко, и Бастиан смутился. Атрейо виновато улыбнулся и мягко повторил:

— Нет, Бастиан, я его достаточно долго носил.

— Как хочешь, — сказал Бастиан. А потом повернул Знак обратной стороной.

— Смотри! Ты видел надпись?

— Видеть-то видел, но не знаю, что тут написано, — ответил Атрейо.

— Как это?