Бесконечная любовь

В середине дня я заезжаю на заправку, чтобы заправиться и купить чего-нибудь попить. Я бросаю взгляд на Шарлотту, когда подъезжаю к машине, но она не двигается и не подает мне никаких признаков того, что хочет выйти. Поэтому я просто захожу сам, следя за ней каждые несколько секунд, чтобы убедиться, что она все еще в безопасности.

И все хорошо, пока я не отвожу взгляд на секунду дольше, чем нужно, и не оглядываюсь назад, чтобы увидеть черную машину, подъехавшую к Королле, и Брэдли, выскальзывающего из машины с водительской стороны.

Я замираю, пакет с картофельными чипсами выпадает из моей руки и падает на кафельный пол. Рука Брэдли вытягивается вперед, хватая дверь Шарлотты, но она заперта. Я вижу, как сжимается его челюсть, вижу, как он прижимает кулак к стеклу, наклоняясь вперед.

Лицо Шарлотты бледное. Я вижу это даже с того места, где стою. И я вижу, как он открывает рот, что-то говорит ей, пока она хмурится, извиваясь на сиденье.

Мой пульс подскакивает к горлу, каждый нерв в моем теле внезапно напрягается. Я проклинаю себя за то, что не заставил ее зайти со мной в магазин, мои мысли лихорадочно вертятся вокруг того, как я мог это предотвратить. Между этим и стычкой с моими братьями, которые, несомненно, не остановятся, пока они живы, я чувствую, что не могу уберечь ее. Как будто я терплю неудачу в единственном, что для меня осталось важным.

Но в мире, где есть камеры на заправках и светофорах, где даже со сломанными мобильными телефонами невозможно полностью избежать технологий, я не могу все время быть впереди всего, но все равно чувствую, что потерпел неудачу, видя Брэдли, наклонившегося над ее окном.

Я чувствую, как моя рука невольно дергается в сторону того места, где, как я знаю, спрятан мой пистолет, ожидая, когда он сделает неправильное движение. Попытаться разбить окно. Напугать ее и заставить уйти.

Застрелить агента ФБР было бы худшим решением, которое я принял до сих пор. Но никто, даже он, не заберет Шарлотту.

Если она собирается уйти от меня, это будет ее решение.

И ничье другое.

22

ШАРЛОТТА

Только когда тень падает на мою пассажирскую дверь, я понимаю, что там стоит Брэдли. Я поднимаю глаза, когда вижу это, думая, что Иван вернулся, чтобы спросить меня, не нужно ли мне чего-нибудь, когда я вижу высокого темноволосого агента ФБР, и мой желудок резко падает к ногам.

Черт.

Моя первая реакция — посмотреть и проверить, заперты ли двери. Вторая — вздрогнуть, услышав звук, с которым он пытается открыть мою дверь.

Слава богу. Иван всегда запирает двери, когда оставляет меня одну в машине даже на несколько секунд. Раньше я ничего об этом не думала, но теперь я так благодарна, что почти готова плакать. Теперь Брэдли не может добраться до меня, и к тому времени, как Иван видит, что происходит…

Кулак Брэдли с сильным звуком ударяет в окно, и его лицо наклоняется близко к стеклу, такое угрожающее, что он пугает меня почти больше, чем братья Ивана.

Все это неправильно.

Мой живот сжимается, мои мысли борются со смятением того, как Брэдли инстинктивно заставляет меня чувствовать, и что я знаю, что я должна чувствовать. Он агент ФБР. Он должен быть одним из хороших парней. Он должен помочь мне. Но когда я смотрю на выражение его лица — сжатые челюсти, ярость, которую он направляет на меня, я ужасаюсь.

— Открой дверь! — Рычит он, его голос приглушенный, но все еще слышный. — Сейчас же!

Я качаю головой, мои руки дрожат, когда я сжимаю их на коленях, с трудом сглатываю, отчаянно размышляя о том, что делать. Мое сердце колотится так сильно, что я едва слышу что-либо еще. Я смотрю на вход в магазин, молчаливо желая, чтобы Иван поспешил вернуться. Сколько времени прошло? Конечно, он выйдет в любую секунду. Но что он собирается сделать? Он не может застрелить агента ФБР. Это было бы самоубийством.

Но так ли это? Я думаю о том, что Иван рассказал мне вчера вечером, о том, что он делал для своей семьи. Мучитель Братвы. Это все еще кажется нереальным, если бы это было так, я не знаю, как бы я села с ним в машину сегодня утром. Но после этого расстрел такого человека, как Брэдли, кажется мелочью по сравнению с этим. Я не могу себе представить, чтобы Иван так уважал закон. И между ними нет никакой любви, я уверена в этом. Кроме того, когда мы приедем в Лас-Вегас, его контакт сотрет его личность, если то, что он мне сказал, верно.

Так имеет ли значение, что он на самом деле сделает с Брэдли?

Иван, поторопись блядь.

Кулак Брэдли снова ударяет в окно, на этот раз сильнее. Я подпрыгиваю, и с моих губ срывается тихий вскрик. На ужасный момент мне кажется, что стекло действительно может разбиться.

— Я сказал, открой дверь! — Рычит он, и я снова вздрагиваю, мое сердце все еще мучительно колотится в груди.

Я не знаю, видел ли его Иван. Я не знаю, чего он может ждать. Но, несмотря ни на что, я доверяю ему. Я доверяю ему свою безопасность, и что как только он увидит, что происходит, он положит этому конец. Мне просто нужно быть храброй до тех пор.

Я поднимаю подбородок, глядя на Брэдли.