Бесконечная жажда огня (СИ)

— Ну так пусти меня. И убери лапы от моих волосатых ног.

— Неа. И это мех, ты сам сказал. Кажется, я люблю меха…

— Крис!

— М-м-м? — Крис провёл ладонью уже по спине Чонина, добрался до бедра и слегка сжал жёсткие мышцы пальцами.

— Приди в себя.

— Мне не хочется.

— А чего тебе хочется? — сменил тактику Чонин и снова завозился в объятиях Криса.

— Ещё разок. Хотя бы. Как подумаю, что мне потом снова придётся с боем затаскивать тебя в постель, так и не хочется выпускать тебя из постели вовсе. Чтобы лишний раз не напрягаться.

— В твоём напряжении всё самое интересное. Без этого тебе будет скучно. Тебе нужна мотивация, чтобы с размахом переворачивать горы.

Крис неохотно поразмыслил и пришёл к выводу, что Чонин, как ни крути, прав. Потому что Крису нравилось напрягаться и придумывать всякие хитрые планы. И горы переворачивать.

— Ладно… Только…

— Что?

— Это. — Крис притянул Чонина поближе и ещё раз поцеловал. — Вот теперь пущу. Только не зависай в ванной надолго.

Гибкое тело легко ускользнуло из рук Криса, и он проводил печальным взглядом своё личное смуглое и меховое совершенство, помешанное на истории и всяких странных древних булыжниках, — его Чонина.

Милосердие — привилегия сильнейших

В Монреале они первым же делом взяли такси и съездили в университет, чтобы подтвердить своё возвращение, после чего Крис отвёз Чонина домой. Разумеется, сам он поднялся тоже на второй этаж и зашёл в уже хорошо ему знакомую квартиру, по которой скучал почти две недели.

Крис сидел за кухонным столом, пока Чонин размешивал в чашках чайный напиток. Долго он не выдержал — поймал Чонина за запястье и дёрнул к себе. Спустя миг Чонин сидел у него на коленях, прикасался ладонями к его скулам и позволял себя целовать. Ответил не сразу, но всё же ответил. Продолжили они уже на кровати в спальне, и Крис на опыте убедился в правильности своих предположений — кровать была идеальной для приятных занятий. Любых.

Он стянул с Чонина футболку и джинсы, отправил их на пол и дал Чонину раздеть себя. Потом они жадно целовались, ещё чуть позднее Крис обхватил ладонью сразу оба члена и принялся неторопливо доводить их обоих до предела. Под пальцами их смазка смешивалась точно так же, как смешивалось их дыхание. Чонин отворачивался, чтобы спрятать лёгкое смущение и слабый румянец на скулах, и Крис помечал поцелуями его лицо, наслаждаясь близостью горячего тела и пленяющей чистотой Чонина.

— Так ещё лучше… — хрипло пробормотал он после, едва смог говорить. — Когда по-настоящему. Без примесей…

— В Канаде так трудно достать пейотль или парочку ядовитых змей? — Полные губы коснулись его пальцев, тронули центр ладони и скользнули по запястью.

— Не нарывайся, ладно? Ты мне любым нравишься. Под кайфом — тоже. Под кайфом ты очень милый… — Крис зажмурился, когда Чонин стал целовать каждый палец на его руке. Горячее дыхание согревало ладони, а кончик языка проходился по тонким голубым линиям, пролегавшим под светлой кожей на кистях и запястьях Криса.

Они засыпали вместе под одним одеялом. И Крис уже привычно притянул Чонина к себе и по-собственнически обнял, не собираясь отпускать его в ближайшие лет семьдесят-восемьдесят. А то и сотню…

Наверное, он здорово промахнулся со словом «нравишься», но всех остатков его романтичности не хватило на более весомое признание. Уж точно не вслух.

А жаль. Более весомое признание, вероятно, могло многое изменить, но в тот вечер Крис об этом не думал.

Пробуждение утром получилось не таким замечательным, как в Мехико. Потому что Криса бесцеремонно потыкали дулом пистолета в спину, а после грубо сдёрнули с кровати — он рухнул на пол, больно ударившись локтем и бедром. Из-за шума и тихой ругани проснулся Чонин: приподнял голову над подушкой и замер, когда на него наставили пистолет.

— Ты не говорил, что они ещё и гомики, — проворчал здоровяк, стянувший Криса с кровати. У него пистолета не было, зато пистолет был у хорошо знакомого Крису и Чонину блондина.

— Сам не знал. Так, где камень и дневник?

Крис молча растирал ушибленные части тела и мрачно смотрел на блондина. Чонин тихо лежал под одеялом и переводил внимательный взгляд с блондина на здоровяка, что был тяжелее его фунтов на сорок, а то и все пятьдесят, и обратно. Блондину ждать надоело, он дёрнул за одеяло, ухватил Чонина за руку и заставил подняться с кровати, после чего приставил пистолет к виску, где к смуглой коже прилипла тёмная прядь, и раздражённо вопросил, уставившись на Криса:

— Ну? Или я к чёрту вышибу мозги твоей подстилке!

Чонин при этих словах побледнел и невольно дёрнулся, за что получил удар рукояткой пистолета по голове и зажмурился. По лбу, справа, пробежала струйка крови и добралась до брови.

— Ещё дёрнись у меня, всажу с десяток пуль — от головы вообще ничего не останется, — прошипел блондин Чонину на ухо и окликнул Криса: — Я устал ждать.

— Можно хоть одеться? — буркнул Крис, с трудом выговаривая слова. Челюсти сами сжимались от ярости. — Потом отдам вам эту чёртову каменюку и дневник.