Бесконечное Лето: в плену у Матрицы.

-На камень? – машинально ответил я, обернувшись к ней.

-Конечно. Странно, откуда он тут взялся, но лежит, наверное, уже лет сто!

И действительно – вместо беломраморной плиты передо мной теперь находился вросший в землю и весь покрытый мхом булыжник. Никаких надписей на нём не было. Всё оказалось иллюзией…

Подхватив свою корзину, я поспешил догнать Славю. И мы быстро набрали нужное количество ягод.

И уже на пути обратно до меня донеслись слова песни:

С тобой танцевал одной,
И в музыке шёл к тебе
По нотам, стихам,
По скользким полам
Блаженству навстречу.
Была ты добра ко мне,
Была ты мила со мной,
Меня не гнала, хотя и могла,
Шутила со мной…

Мы встретимся снова
Пусть свечи сгорели
И кончился бал
Я верю в судьбу
Я не умолял…

Какое-то шестое чувство заставило меня оглянуться.

На берегу острова стояла Она.

Я едва не выпрыгнул из лодки, и готов был мчаться к ней прямо по водной глади – если вода могла бы выдержать вес моего тела.

Рэна приветственно помахала рукой и… растаяла в воздухе.

То оказался очередной мираж. И я едва не поддался его очарованию.

Зато понял смысл его второго урока. Нельзя любить призрака, такая любовь не приносит ничего, кроме страданий. Любить нужно тех, кто реален.

Ангел мести? Нет, скорее богиня правосудия.

Славя, заметив мои телодвижения, недоумённо оглянулась назад. Но на берегу острова уже никого не было.

-Знаешь, мне уже хочется повторить то, чем мы занимались перед сбором земляники! – нарочито бодро произнёс я. Иная отмазка сразу в голову не пришла.

-Ну ты просто маньяк какой-то. И опять посреди реки! Давай хоть землянику вначале отнесём!

Тут я ничего против не имел. Оттащили корзину прямиком на кухню, и бегом к бане, где в тот момент никого не было. Париться, естественно, не собирались. Хотя я в принципе не отказался бы.

-Как все заснут, можем и попариться, - угадала моё желание Славя. – Я умею топить баню!

Интересно, откуда у неё такие познания? Однако если она деревенская, вполне может быть…

В результате ближе к полуночи, лёжа на лавке, я уже не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой – распарка, секс, вдобавок Славя от души отхлестала меня веником. И при этом казалась свежей, как огурчик – даже взялась разминать моё тело, нашёптывая при этом:

-Не волнуйся, милый, усталость скоро пройдёт, и силы вернутся. Быть может, их даже хватит на ещё один любовный подвиг. Знаешь, в чём-то я даже счастлива, что так всё сложилось, иначе мы не нашли бы друг друга. И теперь всегда будем вместе, правда?

-Несомненно, - промычал я.

Славя воодушевилась ещё больше.

-Помнишь, как-то говорила тебе, что я с далёкого холодного севера?

Это было много смен тому назад, но спорить не стал.

-Так вот: я из Финляндии!

Челюсть моя от такого известия до пола, естественно, не упала, но удивился изрядно.

-Правда-правда! – затараторила Славя, заметив это. – А давай вот что: переезжай к нам жить! У нас и природа, и люди просто замечательные! Летом будем отдыхать на Средиземье, а зимой кататься на лыжах. А в бане париться хоть круглый год! С родителями проблем не возникнет, обещаю!

-А ещё, - добавила она ласково, - у нас будет много детей! Двое, а то и трое! Ты ведь любишь детей, правда?

Глядя в такие глаза, сказать «нет» - всё равно что ударить наотмашь. Но никаких отрицательных чувств я к детям и не испытывал, просто не представлял себя в роли отца. Поэтому ответил нейтрально:

-Наверное…

-Когда свои заведутся, обязательно полюбишь! И я обо всех вас буду заботиться!

В чём-чём, а в этом я ни капельки не сомневался. Раньше я и не подозревал, что на свете есть такие заботливые люди. И мне стало её слегка жаль – её добротой наверняка многие злоупотребляют. И если судьба, постараюсь не быть ей в тягость, а заодно отвадить личностей, паразитирующих на чужой доброте.

Если судьба… а если нет? И опять я не в силах поделиться горькой правдой и вынужден хранить её при себе. Скажи я, что вместе нам осталось быть всего полтора дня, она попросту расплакалась бы. А спокойно наблюдать плачущую Славю… вот где потребуется сердце из гранита. Она при этом напоминала беспомощного ребёнка, которого обидели злые взрослые.

Что ж, опять придётся доигрывать партию в надежде на лучшее. Ведь должен же выход из мышеловки когда-нибудь открыться!

Эта мысль немного меня успокоила, а Славины манипуляции взбодрили – недостаточно, правда, чтобы играть активную роль в любовном поединке, пришлось ей становиться наездницей. Ну а потом мы попросту заснули на лавках, прикрывшись халатами и подоткнув под голову полотенца.