Бесконечное Лето: в плену у Матрицы.

— Похоже, влияние этой уголовницы оказалось сильнее, чем я предполагала. Ну ничего, усиленная трудотерапия способствует исправлению любой личности. А потому пусть убирает всю территорию от остановки до столовой. Проследи за этим. А я попробую разыскать Ульку, пусть тоже не отлынивает, заслужила.

И с чувством выполненного долга вожатая удалилась.

— Всё слышал? — повернулась ко мне Стася.

— Да уж не глухой, — огрызнулся я.

— Тогда приступай. Раньше закончишь — раньше освободишься.

— Раньше сядешь — раньше выйдешь, — съязвил я в ответ, но Стася на провокацию не повелась. Усевшись на скамейку, она принялась наблюдать, как я орудую граблями.

Я неторопливо сгребал опавшие листья в кучки, прекрасно понимая — когда закончу, мне найдут ещё какую-нибудь работёнку. А становиться ударником коммунистического труда душу совсем не грело.

Спустя некоторое время, когда «надсмотрщица» успел закемарить, глядя, как я тружусь, огрызок яблока угодил ей прямиком в ухо. Разумеется, то оказалась Улька; Стася побежала за ней в погоню и обе скрылись за домиками.

А минут пять спустя сзади меня дёрнули за рубаху. Улька успела не только оторваться от погони, но и вернуться на «место преступления».

— Круто я её, а?

— Да-а, впечатляет. Кстати, ты в курсе, что тебя Ольга разыскивает?

— Ещё бы ей меня не искать! Они вдвоём перед обедом привязались — куда, мол, с кухни чайник пропал? А я в ответ — пососите рог у носорога, тогда скажу!

Представив себе, как вытянулись лица у вожатой и её помощницы от такого заявления, невольно хихикнул. Как в той рекламе — шок, это по-нашему!

— Маленькие девочки не должны говорить такое! — назидательно произнёс я.

Улька сразу скуксилась.

— И ты туда же? Тоже мне, взрослый нашёлся! Да я, может, в некоторых вещах получше тебя разбираюсь!

И ведь не обманывала. Ещё чуть ли не с первых смен в лагере она регулярно подначивала и провоцировала, а как-то, расхрабрившись, заявила — или спим вместе, или всем расскажу, что совершал со мной развратные действия. Опасаясь последствий, я и вправду совершил с ней «развратные действия», но старался быть предельно осторожным и аккуратным, учитывая возраст. И тут выяснилось, что про отношения между мужчинами и женщинами ей известно куда больше, чем положено 14-летней девочке — скорее уж 18-летней девушке. Ульяне тогда так понравилось, что я не знал, куда от неё деваться, до самого конца смены.

История повторилась несколько смен спустя — забыв о полученном опыте, она начала приставать вновь. И опять пришлось прятаться от неё в труднодоступных местах лагеря, усиленно давя мысли о «повторном эксперименте». Её маленькое тело вызывало слишком сильное желание, а опытность невольно наводила на мысль — ей не впервой заниматься любовью.

Тогда я лишь удивлялся этому, но сейчас понимаю — знания и умения, не соответствующие возрасту, могли быть подсказаны Матрицей. С помощью соответствующих файлов личность вообще может быть перепрограммирована полностью, и от неё фактически ничего не останется. И человек станет андроидом, послушно выполняющим отданные ему приказы.

И тут я осознал очень важную вещь — пока жив, не позволю превратить себя в биоробота. И сделаю всё возможное, чтобы освободить других от власти Системы. И следующей ночью обязательно свяжусь с Комсомолкой — даже если буду падать от усталости и желания спать.

— Рад за тебя. Но хочу предупредить: Стася вскоре вновь будет здесь и попытается пристроить тебя к работе. Если не хочешь — прячься пока.

— Я сгоняю проведаю Ларису!

— Давай!

Отсутствовала она довольно долго, но в конце концов появилась, улучив момент, когда Стася ненадолго покинула свой наблюдательный пункт.

— Она там грустит. К тому же, представляешь, её оставили без обеда! Я отнесла ей оставшуюся картошку с грибами и пообещала заглянуть после ужина. Привет тебе передавала!

— Как соберёшься, меня с собой возьми, вдвоём мы вдвое больше продуктов для неё раздобудем!

— Точно! — обрадовалась Улька. — Когда освободишься, ищи меня на месте вчерашнего пикника!

К счастью, некоторое время спустя Стася сжалилась надо мной.

— Ладно, на сегодня хватит. Завтра продолжим. Скоро ужин, а после него танцы. И я очень надеюсь на твоё там присутствие.

Последняя фраза была сказана с явным нажимом — попробуй только не явиться.

Эх, Славя! Бывали времена, когда только с тобой и танцевал. Но сейчас… лучше уж сразу под домашний арест.

Вслух говорить такое, естественно, не стал. И вскоре мы с Улькой направились в библиотеку, где Женя, как обычно, дрыхла за стойкой и не заметила, как несколько подшивок журнала «Крокодил» за разные года перешли в пятое состояние вещества. В точно таком же состоянии вскоре оказались пакет с яблоками и батон копчёной колбасы.

— Спасибо! Вы настоящие друзья! Да я за вас тут всем пасти порву, моргалы повыкалываю! Жратва — полбеды, мне иногда сутками приходилось без неё обходиться, а вот за духовную пищу — особая благодарность! Иначе тут от тоски волком взвоешь!