Бесконечность I. Катастрофы разума

Тон её голоса был мягок, но излучал уверенность. Арсенюк это уловил. Отложив бильярдные шары, он опустился в кожаное кресло и, сложив руки на груди, стал смотреть на девушек.

— Любопытно послушать, — сказал он, — что же это?

— Жизнь, — коротко сказала Наташа. Арсенюк криво усмехнулся.

— Чью? — с издевкой в голосе спросил он.

— Вашу, — сказала Покровская.

Арсенюк подался вперед, внимательно рассматривая лицо девушки, затем вновь откинулся на спинку кресла.

— Послушайте, Наталья Владимировна, — мягко сказал он, — я понимаю, что вы хотите казаться крутым следователем и очень огорчены обстоятельствами, но вы не подходите для этой роли. И потом ваша жизнь, как и жизнь ваших товарищей, в условиях, в которые вы сами себя поставили, очень девальвирована, а вы выдвигаете условия. Вам бы самой отсюда живой выйти. В этом я, кстати, сильно сомневаюсь. Но вы бы могли поднять свои ставки, если бы добровольно отдали девчонку.

Наташа усмехнулась.

— Прямо распутье какое-то, — сказала она, — из былины. Налево пойдешь, коня потеряешь. Направо пойдешь, смерть найдешь. А я, пожалуй, прямо пойду.

— Интересно, как? — поинтересовался Арсенюк.

Наташа сделала знак Эльмире, чтобы та оставалась на месте, а сама села напротив Арсенюка.

— Знаете, — сказала она, — это очень хорошо, что вы так самоуверенны и упиваетесь своей властью. Это поможет вам понять, что если вы хотите сохранить свою жизнь, вы должны сделать всё, чтобы ни один волос не упал с головы Эльмиры и Марты.

— Вы феноменальная авантюристка, Наталья Владимировна, — заявил Арсенюк. — Сидите у меня дома, окруженная кучей охраны, и торгуетесь. Впрочем, я послушаю, как вы меня в этом убедите.

— Я попробую, — сказала Наташа, — вы ведь на самом деле не имеете никакого отношения к препарату Греларозол. Его разработку с самого начала курировал Адашев, и ему очень нужно было замаскировать производство психотропного препарата под что-то несущественное, а вы тогда как раз купили старый бетонный завод, где организовали нелегальное казино. Вот Адашев и стал вас уговаривать войти к нему в долю. В обмен на документы о том, что препарат производится на вашем заводе, он гарантировал через свои связи, что никто не узнает о вашем тайном бизнесе. И однажды он вас уговорил.

Арсенюк фыркнул.

— Когда вы закончите, я расскажу пару историй о вашей жизни, — бросил он, — не менее увлекательных.

— Думаю, что не понадобится, — сказала Наташа, — впрочем, это было давно, вы и думать забыли об этом препарате. Но вся фишка в том, что вы никогда не знали и не понимали, для чего Адашеву этот препарат. Вы даже не поняли это, когда Адашев предложил вам новую игру — розыгрыш девушек в вашем казино.

— Ну вы ещё скажите, что у вас записи наших разговоров есть, — сказал Арсенюк, — не слишком ли?

— Да нет, — покачала головой Покровская, — это было бы слишком просто. Мне пришлось поломать голову, чтобы понять смысл того, зачем вас использовал Адашев.

— Меня? — спросил Арсенюк. Наташа кивнула.

— Конечно, — сказала она, — вы ведь напряглись, только когда Эльмира Сабурова стала вести свое расследование. Вы запаниковали. Не знаю, что вам сказали Адашев и Тополевич, они, наверное, успокаивали вас. Только вот главного они не сказали, что они и не думают скрывать информацию о вреде препарата. Для этого и потворствовали расследованию.

— Что?! — в один голос спросили Эльмира и Арсенюк. Наташа усмехнулась.

— Да вот так вот получается, — сказала девушка, — уж не взыщите. И информацию о препарате сливал сам Тополевич.

Арсенюк размял затекшие шейные мышцы.

— Все это пока малоинтересно, — сказал он.

Наташа кивнула.

— Верно, — сказала девушка, — интересное будет впереди. Конечно, организация политического движения на деньги от беглого олигарха — этим никого не удивишь, да и историю с нелегальным казино пережить можно. В конце концов это только крах вашей политической карьеры. Да и то сомнительно. Но вот когда станет известно, что вы производите препарат, которым травят и доводят до сумасшествия несовершеннолетних девочек, вот тут уж до суда вряд ли доживешь, и главное, что по документам кроме вас никто не связан с этими таблетками. А тут еще по вашему приказу подкидывают наркотики смелой Эльмире Сабуровой, которая ведет расследование против вас. Да, по вашему приказу. Приказу председателя комитета Верховного совета по борьбе с коррупцией. Вас просто сдадут как приманку. Это будет международный процесс, и тут не откупишься никакими деньгами. А даже если вы надумаете скрыться, вас найдут. Никто не любит наркобаронов.

— Сколько вы хотите? — спросил Арсенюк.

Наташа криво ухмыльнулась.

— Неправильный вопрос, — сказала она, — деньги мне ваши не нужны. Мне нужны звонок и гарантия.

— Не понимаю, куда звонок и какая гарантия? — спросил Арсенюк.

— Не глупите, — сказала Наташа, — звонок туда, где уберут посты на дорогах и дадут нам возможность проехать спокойно, а гарантия того, что вы не тронете Эльмиру и Марту и постараетесь убедить ваших хозяев, что они неопасны. В таком случае та информация, что у нас есть на вас, не станет достоянием общественности.