Бесконечность любви, бесконечность печали

Прождав еще с полчаса, Лежнивец принялась нервно колесить по кабинету.

«Обнаглел! Не понимает, как я волнуюсь? - злилась она на Обу­хова. - А вдруг там все пошло не так?»

В сравнении с этим неудача с Ладышевым сразу тускнела. Да она уже спит и видит себя в другом кабинете, в другой должности! Уж лучше бы Юрий не приезжал днем, не обнадеживал! Ожидание становилось совсем невыносимым, и Лера решилась позвонить в службу такси. Повезло. Свободная машина оказалась в районе больницы. Схватив сумочку, она заторопилась к выходу.

Дома, как и ожидалось, никого не застала. Заглянув в комнату дочери и убедившись, что та не появлялась, разгневанная мать не выдержала и набрала супруга, с которым не общалась больше не­дели. На звонок тот не ответил, но спустя несколько минуту при­слал СМС: «У нас все хорошо, ужинаем».

Швырнув телефон, Лера плашмя упала на диван, затем перевер­нулась на спину и принялась рассматривать потолок. Черт с ним, с разводом! С Петром они давно чужие люди, осталась мелочь - по­ставить штамп в паспорте. Но дочь надо вернуть любым способом!

И как она прохлопала момент, когда он перетащил ее на свою сторону? Теперь радуются оба, что не только внешне похожи, но и на мир смотрят одними глазами, в том числе на мать! А она, дура, надеялась, что дочь подрастет и все само собой образуется, спи­сывала проблемы на сложный подростковый возраст. Хотя, если честно, не до воспитания Софии было. Все время отнимали работа, хлопоты о дальнейшей карьере. А муженек этим воспользовался.

Сволочь! Ни одного дня она не была с ним счастлива, ни одного! И не любила его никогда! Впустую потраченные годы!

«Придется рассказать Софии, как я ее родила, как пряталась беременная от людей. Как долго после этого папаша не мог опре­делиться: разводиться, жениться?.. Не забеременей я от Ладышева, не подтолкни Петра таким образом сделать предложение, кто знает, чем бы все закончилось, - уткнулась она носом в подушку. - Но Софии этого говорить нельзя... Будь рядом тот ребенок - ох, как бы он сейчас пригодился! - посожалела Лера. - Кто же мог по­думать, что спустя годы все так обернется... До сих пор не знаю, выжил или нет... Что же так не везет-то по жизни?»

От жалости к себе Валерия даже всплакнула: выдавила сле­зинку, шмыгнула носом и успокоилась. Слезы она позволяла себе крайне редко. Бессмысленно жевать сопли и ждать у моря погоды. Только действовать! Жаль, София и в этом пошла в размазню-от- ца: мягкая, жалостливая.

«Надо на этом и сыграть - расплакаться, надавить на жалость. Главное - вырвать дочь из лап Петра, а дальше уже я все сделаю, чтобы оставить ее у себя... Прямо сейчас еду на дачу! - вскочила Лера с дивана. - Хорошо хоть гроза закончилась. Придется опять брать такси - дорого, зато быстро».

Переодевшись в скромные джинсы, старенькую кофточку, стерев с лица косметику, Лера

вызвала такси и присела у полки с обувью: следовало выбрать самую поношенную, чтобы произвести нужное впечатление на дочь - вызвать у нее жалость.

Зазвонил мобильный.

«Обухов, - прочитала она. - Ну наконец-то!»

- Заждалась уже! - укоризненно проворчала Валерия, опустив приветствие. - Чем порадуешь?

- Ничем, - ответил тот непривычно холодно и отстраненно. - Вопросы появились.

- Какие еще вопросы?

- Какие?.. - мужчина сделал паузу. - Первый: что связывало и связывает тебя с Ладышевым?

- То есть как «что связывало и связывает»?

Лера опешила. Неужели Обухов что-то узнал о ее давнем рома­не с Вадимом? Обдумывая ответ, она подтянула банкетку, присела.

- Не понимаю. Ты имеешь в виду профессора Ладышева? - ре­шила она схитрить.

- И его тоже. Что тебя связывало с его сыном? - не поддался на отвлекающий маневр Обухов.

- Ну мы как-то работали вместе. В одной больнице.

- А еще? Что лично тебя с ним связывало?

- Юра, что ты хочешь узнать?

- Хочу узнать о других отношениях. И не ври, что ничего такого не было.

- А ничего и не было, - гнула свою линию Валерия. - Работали в одной больнице, иногда сталкивались в операционной. Нормаль­ные рабочие отношения.

- Рабочие, значит, - усмехнулся Обухов. - Ну-ну... Тогда почему ты продолжаешь с ним общаться, а я об этом не знаю?

- Юра... я... не продолжаю, - заюлила Валерия, лихорадочно прикидывая в уме, что можно говорить, а что нельзя. - Если и об­щаемся, то только по делу. Мало ли с кем я общаюсь по работе! Не пойму, в чем ты меня упрекаешь? - попыталась она обидеться. - Тебя явно ввели в заблуждение. Интересно, кто.

- Неважно. Но кое в чем я начал сомневаться.

- Юра, в чем сомневаться?

- В чем?! - не сдержавшись, возмутился он. - В тебе! Я поручил­ся за тебя, а теперь вдруг выясняется, что ты - не только тот гине­колог, который пропустил криминальный аборт, но еще и кувыр­калась с сыном профессора! Он даже собирался на тебе жениться!.. Значит, так. Сейчас я отвезу жену на мероприятие, где-то через сорок минут выйду погулять с собакой. Жду тебя в скверике. Ты знаешь где. И постарайся за это время продумать, а не придумать объяснение, - сделал он ударение на втором глаголе.