Бескрайнее Озеро

Счастливчик растерялся. С каких это пор ему поручают говорить за всю стаю? Но сейчас было не время спорить, стая смотрела на него, ожидая.

Он взошел на плоскую скалу, повернулся к своим друзьям:

— Прощай, храбрая Прыгушка. Любимая подруга, веселая сердцем и мужественная духом. Мы будем скучать по тебе.

Стрела испустила душераздирающий вопль. Дейзи бросилась к ней, принялась вылизывать ей ушки.

Остальные продолжали молча смотреть на Счастливчика, ожидая продолжения. Он открыл пасть, снова закрыл ее. Он знал, что должен что-то сказать, но что? Счастливчик вспомнил страшного полуволка таким, каким впервые увидел его, придя в стаю. Нет, Альфа не был ни добр, ни великодушен, ни внимателен к своим собакам, но разве этих слов ждут от него сейчас? Собака-Земля прогневается, если он проводит Альфу обидой и упреками.

Счастливчик облизнул нос. Решение пришло само собой. Неважно, что он думает и что чувствует. Стая ждет от него слов, которые поддержат и укрепят ее дух, значит, именно это он и должен сказать.

— Прощай, Альфа, — торжественно начал Счастливчик. — Полуволк, полупес, ты был рожден вожаком. Храбрый в жизни, мужественный в смерти. Прощай.

На вкус эти слова были, как дорожная пыль, и пахло от них гнилью и обманом, но Счастливчик заставил себя стоять спокойно, ничем не выдавая своего притворства.

Кажется, никто ничего не заметил, собаки одобрительно закивали, соглашаясь с речью Счастливчика.

Когда он спустился с камня, Лапочка неслышно подошла к нему.

— Ты хороший пес, — тихо сказала она. — Ты знал, что хочет услышать стая, и сказал именно это. Уверена, Альфа тоже поблагодарил бы тебя, если бы смог.

«Нет, никогда, — угрюмо подумал Счастливчик. — Он еще сильнее возненавидел бы меня за то, что я его пережил».

Стая осталась сидеть возле холмика, выросшего над кучкой похороненных костей, а Счастливчик отошел к краю скалы.

Здесь он долго стоял один, глядя на густой туман, белой шкурой укутавший Бескрайнее Озеро. Он думал об Альфе, но никак не мог разобраться в своих воспоминаниях. Хладнокровный, не умеющий прощать. Резкий. Порой коварный и жестокий, а порой храбрый и пугающе мудрый.

Каким же он был — полуволк, возглавивший собачью стаю?

Пожалуй, всего несколько раз полуволк подпустил Счастливчика так близко, что тот смог увидеть проблеск его подлинного духа. Счастливчик вспомнил, как однажды Альфа заговорил о своем детстве. О том, как непросто ему было расти полукровкой. На него всегда смотрели с подозрением, никогда и нигде до конца не принимали за своего.

— Прощай, Альфа, — прошептал Счастливчик. — Пусть пребудут с тобой оба духа — собаки и волка.

Глава XVII

Над Бескрайним Озером белой птицей колыхался туман. Когда его белые крылья слегка расступились, Счастливчик увидел огромные, мерно катившиеся в сторону берега волны. Он стоял на краю утеса, ветер отдувал его шерсть назад. Волчья морда Альфы призрачно проплывала перед его глазами. Только Порох посмел оспорить власть полуволка и вызвать того на поединок. Кто знает, как сложилось бы все, если бы охотник остался жив? Но теперь они оба, Альфа и Порох, ушли из мира живых…

Свирепое рычание заставило Счастливчика обернуться. Рычала Кусака. Она стояла, широко расставив лапы и вздыбив загривок. Перед ней возмущенно скалилась Луна.

Счастливчик со всех лап бросился к ним.

— Что случилось?

— Эта маленькая негодница пытается покуситься на мои права! — прорычала Луна. — Порох был третьим псом в стае, сразу после Альфы и Беты, значит я, как его подруга, тоже принадлежу к высшему рангу и имею право на эту кость! — Она шагнула к куску кроличьего бедра, чудом уцелевшему после вчерашнего пира и захоронения объедков. Кусака с лаем преградила Луне дорогу.

Жук и Колючка испуганно скулили, стоя по бокам от матери. Остальные робко жались поодаль.

Кусака гневно вскинула голову.

— Ни у кого нет права в одиночку сжирать остатки еды, тем более теперь, в такое тяжелое время! Ты ничем не лучше других, Луна! А уж если речь зашла о рангах, то я, как охотница, стою выше тебя, и никто никогда не упрекнет меня в том, что я ворую еду у товарищей!

— Что? — Луна даже поперхнулась от возмущения. — Да как ты смеешь? Я ничего не воровала, эта дичь принадлежит мне по праву! — Оскалившись, она бросилась на Кусаку, та увернулась и тоже показала зубы.

Счастливчик едва успел встать между ними.

— Сейчас же прекратите! — пролаял он и грозно посмотрел сначала на Кусаку, потом на Луну. В его висках от гнева застучала кровь, он едва удержался, чтобы не впиться зубами в бок Луны. — О каких рангах вы говорите? Опомнитесь! Альфа мертв, Пороха тоже больше нет. Мы все едва избежали смерти. Я не узнаю тебя, Луна! Вчера ты говорила такие прекрасные слова, так достойно проводила наших мертвых, и вот теперь… — он в недоумении посмотрел на кусок кости, — теперь ты готова грызться насмерть из-за объедков? Что с тобой случилось? Какой пример ты показываешь своим детям?

Небесно-голубые глаза Луны распахнулись так широко, что показались белки. Она отшатнулась от Счастливчика, словно он ее ударил, запрокинула голову и горестно завыла.