Бесов Холм. Том 1

– Иди ка мне, дочь! – проговорила старая ведьма. – Мы всё знаем. Тебе явлена великая честь. Теперь ты стала адной из нас.

– Ссагубила мой сстолб, немощная дура, – буркнула себе под нос Анка и до крови прикусила нижнюю губу.

– Ты, тварь, самневаешься в выбаре Гаспажи?! – рявкнула на неё Гетлана. – Пшла прочь!

Она залепила змеекожей оплеуху, оставив птичьими когтями три глубокие царапины на её лысом черепе. Издав злобное шипение, Анка приготовилась ударить в ответ, но вовремя опомнилась и медленно отползла за дальнюю колонну. Шэйден же подбежала к матери, и та крепко обняла её.

– Тилла радуется за новую сестру, – поклонилась безногая ведьма. – Тилла верила в великое предназначение Шэйден. Тилла принесла весть от Госпожи. У нас скоро будет гость. Чародейка приняла дар.

– Адна из тех пятерых? – прищурила единственный глаз Гетлана. – К чему нам ладасская шлюха?

– Четверо мужчин. Четверо магов. Очень сильные маги. Госпожа шлёт помощь. Но Госпожа не дозволяет ей спускаться к нам. Госпожа ещё не полностью доверяет ей.

– Не нужен нам никто! – встрепенулась Шэйден. – Мы сами закончим ритуал.

– Госпожа сделала выбор. Тилла поведала её волю. Теперь Тилле нужен отдых.

С этими словами ведьма прикрыла глаза и, облокотившись на стену, впала в полутранс-полусон. Контролировать два с лишнем десятка мёртвых орочьих тел было для неё настоящим испытанием, а последующая за этим короткая дуэль с Присциллой полностью лишила её сил.

– Почему Госпожа не верит в нас? – вспыхнула Шэйден.

– Ладасцы очень сильны, – прокряхтела Гетлана и, поднявшись, побрела к алтарю, заменяющему им обеденный стол. Постоянно поддерживать брешь между мирами для неё становилось всё тяжелее. – Салдаты более не угроза нам, но маги… Иссохшие не задержат их надолга. Наши ахранные чары тоже. Задержи их, дочь. Атведи. Запутай. Нам нужна луна.

Старая ведьма взяла кусок сомнительно приготовленной оленины и бросила его Шэйден. Не замечая мух и горького привкуса разложения, та вгрызлась в него зубами. Ещё один кусок улетел в темноту, откуда вскоре послышалось громкое чавканье – Анка тоже отдавала должное полусырому обеду.

«Нам действительно нужно дождаться ночи. Ночь даст силы. Тьма – благословение Рух. Но они уже близко, а солнце ещё высоко. На ладосскую надежды нет. Тилла измотана. От Анки толку чуть больше, чем от вурдалака днём. Мать поддерживает брешь. Сейчас всё зависит от меня. Силой их не задержать, нужно действовать хитрее», – с этими мыслями Шэйден дожёвывала кусок мяса и теребила обретённые недавно перья.

– Ты помнишь старага Валежу? – обратилась к дочери Гетлана. – Помнишь, чему учил тебя этат палаумный пастух?

Шэйден перестала жевать и застыла на месте. В памяти всплыли редкие визиты и странная, не поддающаяся логике магия местного безумного лешего. Демонстрацию его сил уроками можно было назвать с большой натяжкой, но всё же она кое-что запомнила и несколько раз успешно применяла его чары.

– Ну конечно! – проговорила она с набитым ртом.

Недоеденное мясо полетело в темноту – Анка злобно зашипела, но всё же приняла добавку. Шэйден бросилась к алтарям и начала быстро перебирать грудой сваленное на них добро. Для повторения волшбы Лесного Царя ей нужна была помощь предметной магии. Корни белладонны она нашла сразу – «трава безумцев» росла на холме в избытке. Местного грунта и человеческой крови у неё в достатке, впрочем, как и незаменимой при любом ритуале ведьм-травы. Со дна мешка она с трепетом достала крыло редчайшего Гамаюна. Эту реликвию сейчас жалеть не стоило – судьба её Госпожи решалась здесь и сейчас. Подбежав к мужчине на столбе, она ткнула перьями магической птицы в рану и, не обратив внимание на его стоны, побежала вверх по лестнице к выходу. До её слуха донеслись слова матери:

– Анка! Каму была велена, змеиная сука! Заткни эта мяса!

Безумие Присциллы

Присцилла, сыпля проклятиями, бродила по густо заросшему холму. Высокие каблуки, подчёркивающие достоинства её фигуры на широких улицах Ладоса, были абсолютно непригодны для ходьбы по мелким камешкам и сухой траве. Сейчас высокорождённая магичка больше напоминала неуклюжую крестьянку, чем представительницу благородного рода Неоттон. Репейник густо облепил её элегантные дорогие сапожки, пыльца цветущих южных трав густым слоем покрыла изысканный дорожный наряд. Волосы слиплись от пота, макияж таял под палящим солнцем.

Благодаря доступу к новой Силе Присцилла преодолела огромное расстояние и в мгновение ока оказалась на Холме. Но вопреки её ожиданиям здесь никто не приветствовал новообращённую союзницу Тёмной Богини и не восхвалял сделанный ею выбор. Холм был безмолвен и пуст.

Несколько иссохших, едва завидев Присциллу, поспешно ретировались. Сколько ни старалась, она так и не смогла выйти на их след. Присутствие на Холме низшей нежити, привыкшей служить тем, кто намного сильнее их, безусловно указывало на близость ведьм, но кроме кровососов магичка-перебежчица никого не ощущала.