Бесов Холм. Том 1

Непроглядная тьма поглотила её. Опасный и зверски холодный для других, Тёмный Источник усмирял себя ради своей избранницы. Его бешеные вихри обходили её стороной, разрывающие на части миры круговерти замирали, пропуская её.

Прожив всю жизнь вдали от людей, она судила о них лишь по рассказам своей второй матери и её товарок. Их истории всегда показывали людей грязными, жестокими, почти безумными. Человеческие мужчины днём и ночью напивались до беспамятства, дрались как звери и насиловали женщин. Женщины, с позволения городских колдунов, умерщвляли своих ещё не родившихся детей и выбрасывали их под копыта лошадей. Люди, закованные в сталь, командовали всем. Они держали народ в рабстве, превращая его в бездумных, послушных свиней, а почитаемые ими безумные боги потворствовали их стремлению. По словам её наставниц, людской род дошёл до края своего развития, и лишь приход Госпожи мог изменить этот мир, дать ему новую надежду, соединив его навеки с другим, Тёмным миром.

Источник связал плывущую по его волнам Шэйден с заклятием, контролирующим мёртвых орков. Взоры всех неупокоенных слились в один, и молодая ведьма увидела ровный строй усталых, залитых потом и чёрной кровью орков витязей, стоящих перед ней. Боль, страх, усталость и надежда: невероятное смешение человеческих чувств неожиданно поразило Шэйден.

Сейчас в лицах воинов она пыталась рассмотреть звериное нутро, затмившее разум сынов некогда великого человеческого рода, но не находила его. За спинами мужчин мелькнули лица двух эльфиек. На миг тьма отступила, и проявился еле заметный, словно хмарь, образ древа. Возвышаясь над горами, этот исполин раскинул свою крону выше облаков и озарял всё вокруг сиянием вечнозолотой листвы. Она видела этот образ несколько раз во сне, но так и не смогла понять голоса Высшего Рода, зовущего эльфийскую кровь вернуться домой.

Из отряда вышел мужчина с огромным мечом и взглядом убийцы смерил тело ближайшего неупокоенного. Размахнувшись, он снёс ему голову, и Шэйден охватила неописуемая, необъяснимая боль. Пусть там, в запертой комнатушке эльфийского святилища, её тело осталось невредимо, но она ярко ощутила, как меч прошёлся по её шее, разрезав кожу, жилы и позвонки. Нежный, баюкающий Источник вдруг вздыбился и впился в её разум миллионами ледяных игл.

«Не падведи Гаспажу!» – раздался во тьме голос Гетланы.

Воин вновь рубанул мечом, и боль хлестнула её снова, прогоняя сомнения и возрождая ненависть. Пропустив нити контролирующего орков заклятия через себя, Шэйден приготовилась убивать. Лица витязей расплылись, теперь перед ней стояла грязная толпа безумцев и убийц.

Остановив третий удар гигантского меча, она выстроила мертвецов в линию и бросила их на живых. Она била и ломала. Она топтала и давила их огромными орочьими сапогами. Она вминала Сорок Девятую Серебряную в загустевший от крови песок. Она впивалась зубами в их плоть и чувствовала вкус их крови. Чёрная ярость захлестнула молодую ведьму. Каждый раз, когда ей удавалось оборвать очередную человеческую жизнь, она ликовала. Каждая смерть приносила непередаваемый восторг и физическое удовольствие.

Неожиданно вспышка ярко-оранжевого света разогнала тьму и разлилась по Источнику. Крепкое, кропотливо сплетённое заклятие Тиллы разлетелось вдребезги, и обезумевшая от крови Шэйден осталась одна в кромешной тьме.

– Столб! – поняла она. – Они уничтожили столб!

Неистовый вопль разорвал её связь с Источником, и она почувствовала холодный каменный пол эльфийской сторожки.

– Проиграла. Не справилась. Не гневайся, Тёмная Матерь, – тяжело дыша, зашептала Шэйден, дрожа от безудержного гнева и стыда.

Пытаясь угомонить дрожь, она зачерпнула немного Силы и буквально вдохнула маленькое чёрное облачко, образовавшееся в воздухе. Чары проникли в неё, дурманя голову и растворяя обиду поражения. Она запустила руки в густые смоляные волосы, и её пальцы наткнулись на два вороньих пера. Благодарные слёзы покатились по щекам – её наконец коснулись неизбежные изменения облика, присущие всем верно служащим Тёмной Богине.

Её кошачьи глаза мать объясняла смешением кровей – частичка природной, эльфийской магии текла в жилах Шэйден. Но тех, кто был способен полностью отдать себя Тёмному Источнику, Кад-Давра отмечала особыми преображениями. Отречением от границ человеческой сущности объясняли ведьмы своё звериное уродство, видя в нём божественное признание своего служения. И теперь она воистину достойна. Теперь её старания замечены, и, невзирая на поражение, она более не просто Сосуд для Госпожи. Она её правая рука. Её дочь.

Не помня себя от счастья, Шэйден побежала вниз по крошащимся ступеням. Ей не терпелось показать этот великий знак признания матери и её товаркам.

Она вбежала в святилище и, морщась от света факела, ударившего в лицо, огляделась. Ведьмы сидели кругом и тихо переговаривались. Оборвав разговор, они повернулись к ней, и Шэйден увидела, как тощее, изнемождённое лицо её матери озарилось улыбкой.