Бесовская банда

Дело даже не в том, что нужно было найти убийцу человека, сотрудничавшего с органами. Которому, кстати, эти самые органы гарантировали безопасность. Тут вопрос был в другом. Если правда это сделали «бесы», то появлялась реальная возможность протянуть к ним ниточку и – натянуть ее.

Ближе к вечеру Васильев, Апухтин и начальник местного розыска Демидов обсуждали детали преступления и результаты мероприятий по раскрытию. Апухтин тщательно изучил все имеющиеся материалы. Ему нужно было убедиться, что это дело рук именно «бесов», а не другой заезжей банды, которых на Северном Кавказе пруд пруди. Характер телесных повреждений в целом соответствовал почерку «бесов». Удары по голове, мощные, тяжелым предметом. Вот только предмет сам – такое ощущение, что долбили молотком. А большинство прошлых убийств – там орудие убийства больше походило на увесистый камень. Хотя в нескольких случаях встречались и аналогичные повреждения. Так что, скорее всего, тут все же отметились «бесы».

– Получается, они срисовали наблюдение, – сказал Васильев. – И для надежности, заманив осведомителя в глухие места, тут же его и пристукнули.

– Получается так, – согласился Апухтин.

Проторчала опергруппа краевого розыска в Кирсаново трое суток. За это время хорошо прошерстили весь город. Накрыли еще ненакрытые «малины», растрясли весь криминальный элемент. Опросили больше сотни человек по маршруту возможного движения преступников и жертвы. Подняли на ноги агентуру. Притащили в отдел всех подозрительных, которых Васильев с Апухтиным допрашивали с пристрастием. И не продвинулись ни на шаг.

– Пора закругляться, – подвел итог Васильев. – Толку тут с нас не будет.

Вечером перед отъездом Апухтин с Васильевым пили чай в опустевшем кабинете кирсановского уголовного розыска.

– Убили парня, даже не поморщились, – покачал головой Апухтин. – Без малейших сомнений. Как только заподозрили, что он из угрозыска, так сразу по голове молотком.

– Да, парни резкие, – кивнул Васильев.

– И как это расценивать? – нахмурился Апухтин. – Как вызов всем нам? Мол, будем вас убивать, как хотим.

– Вызов, – усмехнулся Васильев. – Ну не смеши меня, у нас и так жизнь смешная. Разве это вызов, Прокурор? Наших осведомителей всегда на перья ставили. Вон, помню, в одно бандитское местечко под Ростовым двоих агентов мы заслали. И что-то в их легенде треснуло. Спалились парни. И на въезде в город их обоих на фонарном столбе вздернули.

– Жуть какая средневековая, – передернул плечами Апухтин.

– Это еще что, – продолжил начальник краевого розыска. – В Нахичеване ростовском в двадцать третьем большой сходняк прошел, где урки порешили всю милицию мочить.

– О как!

– Послереволюционное время, что ты хочешь. Война с уголовным элементом шла не на жизнь, а на смерть. Недаром наверху решение приняли – сотрудников уголовного розыска приравнять к военным и награждать орденами Боевого Красного Знамени. Было за что.

– Пришлось много пострелять? – спросил Апухтин.

– Достаточно. – Васильев задумался. – Я ведь еще с Художниковым в розыске начинал.

– Не раз уже о нем слышал, – сказал Апухтин.

– О, это мощная фигура. Гигант сыска. Таких уже нет. Он хребет нашему бандитизму сломал. Раньше Ростов ворами славился. Они со всей Российской Империи съезжались – и из Одессы, и из Сибири, и из Польши. Только зазеваешься, а уже твоих рыжих котлов с прицепом не видать. А как Гражданская война с разрухой пришли, так к нам повадилось всякое разномастное зверье, вкусившее крови, – голодное, готовое за краюху хлеба человека жизни лишить. С НЭПом к ним бывшие красноармейцы присоединились. Те, кто считал за личное оскорбление возвращение буржуев – мол, зря, что ли, кровь против эксплуататоров лили? На двадцать второй год мы в Ростове сорок бандшаек, занимавшихся налетами и убийствами, насчитали. Всякие там банды Туренко, «степных дьяволов», Паши Фараончика. Не счесть!

– Из красноармейцев, – покачал головой Апухтин. – Досадно это.

– Ну а что. Самый наш известный бандит Ванька Медик – он как раз из демобилизовавшихся красноармейцев. В начале двадцатых сколотил отпетую шайку. Свиреп был до неприличия. Армянскую семью с детьми малыми в полном составе извел. Мог прибить прохожего за три рубля или своего же подельника. А по дерзости равных ему не сыскать. Грабил поезда, распотрошил трамвай с зарплатой для рабочих. Даже здание Донского областного суда ограбил. Фирменный почерк других зверюг, Васи Котелка и его подручного Духа, – глаза жертвам выкалывали, только потом убивали. Или не убивали – под настроение. Стрельба шла не переставая. Милиция сама боялась на улицу выходить. Тогдашний начальник розыска поработал недельки три, да и сбежал втихаря, за свою шкуру испугался. Вот после этого начальником угрозыска Художникова и назначили. Он до того в особом отделе армии служил, зарекомендовал там себя. Потрясающей воли и силы убеждения человек был.

– И как, справился?

– А как же! Три года у нас прослужил. Сам, кстати, бывший вор.

– Поворот удивительный, – покачал головой Апухтин.