Бессердечные изгои. Безжалостный соперник

– Неужели? Он был чудесным отцом для тебя все это время, в то время как я даже смотреть на тебя не могла. Ты слишком сильно напоминаешь мне своего брата. – Мама деликатно мне улыбнулась.

Поэтому она меня ненавидела? Поэтому игнорировала мое существование?

– Он никогда ничего не требовал от меня, даже когда стало понятно, что я больше не та женщина, в которую он был влюблен. Ужасно ли это, что он искал любовь в другом месте, или вполне логично?

– То, в чем его обвиняют, не имеет ничего общего с любовью.

– Твой отец ужасный человек. По крайней мере, может им быть, – задумалась мама.

– Ты думаешь, он способен на все то, в чем его обвинили? – Я пыталась удержать ее взгляд, но он был отсутствующий, пустой. Ничего не было за взглядом изумрудных глаз Беатрис Рот, и я продолжила: – Он способен на сексуальные домогательства?

– Ой, что-то похолодало. Давай продолжим в следующий раз, хорошо? – Мама подала знак официантам о чеке, не встречаясь со мной взглядом.

– Ари? – на следующий день позвала меня Уитли, наш офис-менеджер, оторвавшись от экрана компьютера. – Там внизу кто-то хочет видеть тебя.

– У меня нет никаких встреч до трех. – Я проверила на планшете свое расписание, и назначенная встреча была в Сохо, в нескольких кварталах от моего офиса.

– Он внизу, – сказала Уитли, зажав телефон между плечом и ухом. Джиллиан бросила на меня любопытный взгляд с другой стороны кабинета, как и Хейли – наш графический дизайнер.

– У него есть имя? – Я выгнула бровь.

– Уверена, что есть.

– Самое время спросить его об этом, – сказала я. Уитли наклонила голову, пытаясь добиться от звонящего человека, как его зовут.

– Кристиан Миллер. Он говорит, ты будешь очень рада его видеть. – Она снова подняла голову, чтобы видеть меня из-за своего компьютера.

Мой желудок нервно дернулся, а банка с бабочками опрокинулась, выпуская их и заставляя захлопать бархатными крыльями.

– Он врет, – сказала я, после чего она передала мой ответ. Выслушав его, она рассмеялась.

– Он говорит, что знал, что ты так скажешь, но у него есть информация, которую ты хотела бы узнать, – проговорила Уитли.

– Скажи, что я буду внизу через минуту.

Я решительно пригладила волосы, схватила очки и телефон, после чего направилась к лестнице. Так как шансов, что мне понравится этот разговор, было ноль, я решила покончить с ним поскорее. Без сомнения, Кристиан пришел, чтобы рассказать мне очередные плохие новости. Другой вопрос, откуда он узнал, где я работала, если он выкинул мою визитку еще в тот день, когда мы столкнулись в «Братстве»?

Я спустилась по двум лестницам, выходя на улицу. Он ждал меня у обочины, играя с коробкой от спичек и разговаривая по телефону. Когда он увидел меня, то поднял указательный палец, не спеша закончить разговор. Только когда он подробно объяснил одному из своих подчиненных, как он хотел заполнить ходатайство о чем-то в суде, он отключился и убрал телефон в нагрудный карман. Он обернулся ко мне и посмотрел на меня так, будто я была трехдневной доставкой еды, которую он только что обнаружил в кухонной раковине.

– Мисс Рот, как вы?

– Все было хорошо где-то пять минут назад. – Я надела солнцезащитные очки. – А теперь мне очень интересно, что за новоиспеченный ад ты приготовил специально для меня.

– Ты меня ранишь. – Он вытащил сигару, говоря обиженным тоном, будто ему и правда было обидно. – Я бы никогда не приготовил подобного специально для тебя. Хотя совсем скоро тебе достанется щедрый кусок.

– Покончим с этим, Миллер.

– Я хотел тебе лично сказать, прежде чем до тебя дойдут слухи. Эти адвокаты, которых нанял твой отец, похоже, так же компетентны, как камни, и не могут даже замедлить приближение даты судебного процесса. – Он зажег сигару. К сожалению, даже выпуская дым прямо мне в лицо, он все равно выглядел как модель с обложки журнала, а не злодей из бандитских фильмов.

– Еще четыре женщины решили присоединиться к обвинениям Аманды Гиспен. У одной из них есть очень красочные и интимные фотографии твоего отца. Не то, что тебе хотелось бы видеть. Но это то, чем я собираюсь поделиться с другими, представляя интересы своих клиентов, так что фото будут внесены в доказательства и показаны в увеличенном виде во время суда.

Я оперлась рукой о красную кирпичную стену офиса и глубоко вздохнула, пытаясь не показывать, насколько эта информация выбила меня из колеи. Все выходило из-под контроля. Теперь было пять женщин, которые судились против моего отца? И там еще были фотографии?

Он это сделал? Мог он такое сделать?

Теперь я понимала, почему мама сказала, что не хотела знать правду, ответ был ужасающим. Одну жалобу я могла еще оправдать для себя, ссылаясь на недостаток доказательств и других жертв. Пять жалоб уже было проблематично оправдать. Тем более что, будучи сама женщиной, я знала, насколько ошеломляющей была перспектива выступать в качестве свидетеля перед опытными юристами, подвергаться допросу о чем-то настолько болезненном. Я почувствовала, как мои колени подкосились.