Бессердечный граф

– А что, вас кто-то спрашивал о выполнении супружеских обязанностей? – изумился Девон, не понимая, как такое возможно.

– Нет, но ложь умолчанием ничуть не лучше любой другой. Печальная правда состоит в том, что я девственница. Мошенница.

Кэтлин почувствовала, как его грудь содрогнулась от едва сдерживаемого смеха, и ее это обидело.

– Не знаю, что вы находите в этом смешного.

– Прошу прощения. Я просто подумал, что среди всех этих проблем с арендаторами, дренажными системами, водопроводчиками, долгами поместья и еще сотней других есть, оказывается, одна, с которой я могу удачно справиться в любой момент.

Она посмотрела на него с укоризной, но он только усмехнулся, чмокнул ее в нос и передвинулся повыше, в более удобное положение. Кэтлин подсунула подушки ему под плечи, села лицом к нему, почти подогнув под себя ноги, и принялась застегивать ночную рубашку. Девон положил руку ей на бедро и спокойно попросил:

– Просто расскажите, что произошло.

Теперь она уже ничего не могла от него скрыть, но говорить было нелегко, и она отвернулась, теребя полы рубашки.

– Понимаете… до самой брачной ночи я никогда не оставалась с Тео наедине: вплоть до самого венчания с нами всегда была леди Бервик. Мы венчались в часовне поместья, свадьба была очень пышная, продолжалась целую неделю и… – Ей вдруг пришла в голову неожиданная мысль. – Следовало пригласить вас и Уэстона. Жаль, что этого не сделали.

– А я нисколько не жалею, – признался Девон. – Не знаю, что бы я сделал, если бы встретил вас до свадьбы.

Кэтлин подумала, что он шутит, но взгляд его был совершенно серьезным.

– После церемонии Тео ушел с друзьями в таверну и пробыл там до глубокой ночи, а я была вынуждена ждать его в своей комнате, потому что… это было ужасно неловко для новобрачной, да и неприлично оставаться среди гостей одной. Так что я приняла ванну, облачилась в белую кружевную ночную рубашку, Клара завила мне волосы горячими щипцами и оставила меня одну ждать. Я ждала, и ждала, и ждала… а в полночь легла в постель. Спать я не могла, поэтому просто лежала.

Девон легонько сжал ее бедро. Кэтлин быстро взглянула на него и обнаружила, что он смотрит на нее с участием, и от этого взгляда все внутри нее словно расплавилось и превратилось в жидкий мед. Уже увереннее она продолжила:

– Наконец Тео пришел: смертельно пьяный, в грязной одежде, от него жутко несло, – но даже не помылся, просто разделся, забрался в кровать и начал…

Кэтлин замолчала и принялась теребить кончик косы. Как можно объяснить, что она испытала, когда он вдруг повалил ее и стал лапать, не дав ни малейшей возможности привыкнуть к ощущению обнаженного мужского тела. Он ее не поцеловал… не то чтобы она этого хотела, но он, казалось, даже не сознавал, кто с ним рядом.

– Сначала я лежала неподвижно: именно так, по словам леди Бервик, мне полагалось себя вести, – но он был очень тяжелый, грубый, к тому же злился, потому что я не знала, что делать. Я стала сопротивляться, а он попытался меня усмирить, зажав рот рукой. И вот тогда я потеряла контроль над собой: ничего не могла с собой поделать, – ударила его ногой так, что он внезапно отпрянул и согнулся пополам. А я сказала, что от него воняет как от навозной кучи, и заявила, чтобы даже не прикасался ко мне.

Кэтлин замолчала и с опаской покосилась на Девона, ожидая, что он осудит ее или осмеет, но его лицо осталось непроницаемым и она продолжила:

– Я выбежала от него и остаток ночи провела на диване в комнате Хелен. Она тактично ни о чем не спросила, а утром помогла мне починить разорванное кружево на ночной рубашке, чтобы не увидели горничные. На следующий день Тео был мрачнее тучи, но потом все же признал, что перебрал с выпивкой, и стал просить разделить с ним постель, но я… – Она натужно глотнула и призналась: – Я не приняла его извинения и заявила, что никогда этого не будет: ни в эту ночь, ни в любую другую.

Девон кивнул, глядя в сторону, как будто не хотел, чтобы она видела выражение его глаз.

– Я понимаю, что поступила ужасно. Когда я пошла к леди Бервик и спросила, что мне теперь делать, она сказала, что жена должна уступать мужу и выполнять все его желания и что это всегда неприятно, но таковы условия брака. Жена отдает всю себя мужу в обмен на его защиту.

– А не должен ли муж защищать ее от самого себя, если необходимо?

В ответ на его вопрос Кэтлин нахмурилась.

– Я не знаю.

Девон молча ждал, когда она продолжит.

– Через два дня гости разъехались, но я не могла заставить себя вернуться к Тео в постель. Его это злило и обижало, он настаивал на своих правах, но поскольку по-прежнему много пил, я сказала, что, пока он не будет трезвым, не желаю иметь с ним ничего общего. Мы тогда сильно поссорились. Он сказал, что ни за что бы на мне не женился, если бы знал, что я холодна как лед. На третье утро он собрался прокатиться верхом на Асаде и… остальное вы знаете.

Девон скользнул рукой под ее рубашку, слегка погладил бедро, внимательно посмотрел ей в глаза и, наконец, спросил: