Бессмертники — цветы вечности

Но это еще не все. Завтра он арестует еще одного очень любопытного человека, и этот арест разом переломит весь ход дела. Кто этот человек? О, этого полковнику он пока не скажет. Достаточно того, что он получил из бумаг. А там подойдут заключения экспертов, и, глядишь, он свое наверстает. Как бы господину полковнику еще извиняться не пришлось!..

Ответ из Самарского отделения государственного банка пришел в тот же день. Леонтьев дрожащими руками вскрыл конверт и, пропуская все ненужное, канцелярское, стал жадно читать:

«…были ли выданы из банка артельщикам кредитные билеты 25-рублевого достоинства за №№ 626201—626400, это мне неизвестно. По осмотру в кладовой банка оказались 25-рублевые кредитные билеты высших и низших номеров, поэтому можно заключить, что означенные номера билетов находились в банке. Из С.-Петербургского Государственного банка кредитные билеты присылаются пачками в 1000 листов. По справкам в препроводительных бумагах оказалось, что номера присланных 25-рублевых билетов не обозначены…»

Пока он читал, пот залил ему лицо. Вытащив платок, он судорожно вытер его и почувствовал, что начинает зябнуть.

Опять неудача! Все эти дни он, можно сказать, только и жил тем, что верил и ждал. Теперь же рухнуло и это. Деньги, изъятые у Кадомцевых, для суда уже не улика. Сам он может быть тысячу раз уверенным, что они взяты именно из ящика артельщика, и тем не менее это не улика. Невозможно доказать почти очевидное! Позор да и только!..

От досады на самого себя, на безалаберность российских банков (не могли даже номеров записать, растяпы!) он готов был расплакаться, но тут зазуммерил телефон, и он поспешил к аппарату. Следователь из окружного суда сообщил о готовности экспертиз белого порошка и «бомбы», обнаруженных и изъятых по обыску у Кадомцевых. Спрашивал, подослать ли, как будто сам не знал, как ждет он всех этих материалов! Олух царя небесного! Болван березовый! Дурак!..

Высказав следователю все, что он о нем думает, ротмистр бросил трубку и через несколько минут услышал стук в дверь. Запыхавшийся рассыльный принес акты экспертиз. Леонтьев расписался в получении, выпроводил рассыльного (вот как нужно работать, господа!) и тут же принялся читать.

Сначала о порошке:

«Судебно-химическое исследование порошка в бумаге с надписью «Мышьяк» и четырех патронов с пулями револьвера «Браунинг»: а) исследованный белый порошок есть белый мышьяк, б) в отверстиях и надрезах пулек присутствие какого-либо яда не обнаружено».

Потом — о «бомбе»:

«Предъявленный мне цилиндр в ремонте в токарном цехе не был и таких цилиндров там не вырабатывалось, а ввинченные в него гайки находятся в большом количестве в токарном цехе, где они заказываются целыми сотнями и каждая стоит копеек 25. Называются они крышками масленок — дышловых и кулисного движения…»

Ротмистр повернул бумагу и так, и этак, посмотрел даже на свет. Что за чепуха? Что еще за крышки-масленки, когда речь идет о бомбе? И кто этот умник, давший такое заключение?

Внизу бумаги стояла подпись:

«Н. М. Румянцев, мастер токарного цеха Уфимских железнодорожных мастерских».

Леонтьев прочел, плюнул и взял другую, подписанную мастером вагонного цеха: