Бессмертные (СИ)

Я быстро надела шелковую комбинацию, едва прикрывавшую бедра, а потом шагнула в платье из шелка и шифона цвета морской волны, ниспадающее свободными складками до самых пят. Собранное на талии и облегающее грудь, оно напомнило мне платье, которое я носила в детстве. Юбка просвечивала в двух прозрачных вставках на бедрах, и по всему платью тянулась изящная серебряная вышивка в виде изысканных узоров. Вырез свободнее, чем остальная часть лифа, и бретельки слегка спускаются с плеч, очаровательно подчеркивая изгибы моего тела. Волосы я аккуратно заколола невидимками, а губы подвела кармином, который любезно мне предоставили вместе с нарядным платьем. В моей комнате не было зеркала, поэтому я подошла к темному окну, в отражении которого можно рассмотреть себя почти во весь рост. Я не без любопытства оглядела себя. Спереди, сзади, чуть ближе. Я стала похожа на сестру, с возрастом. Мы совершенно разные — она ниже меня ростом на полторы головы, золотистые волосы длинные-длинные, густые, кокетливо собранные в причудливую прическу, круглые щеки, пухлые губы, изысканные и женственные изгибы тела, взгляд — словно в душу, такой теплый, все понимающий. Я — высокая и крепкая, острые скулы и пухлые губы, небольшая грудь и едва заметная попа, слегка волнистые золотистые волосы уже спустились ниже плеч. Сорванец, внезапно ставший леди. Притягательная и острая красота. Мы с ней похожи разве что цветом глаз и волосами, ну и пухлыми губами, такие были у мамы. Но есть что-то неуловимое, тонкое, делающие нас родственниками. Походка, манера вскидывать бровь при удивлении, хохотать и злиться. Вот и сейчас — я оценивающе разглядывала себя в зеркале, так делала когда-то и Мадлен. Боль нахрапом навалилась на меня. Я бы хотела, чтобы она увидела меня такой.

Несколько глухих ударов в дверь.

Я подошла и резко распахнула ее. Это был Джастин, он, тяжело выдохнул, обдав меня запахом крепкого алкоголя.

— Кто так гостей встречает? Фурия, не иначе!

— Пьяница, — фыркнула я и закатила глаза.

Вампир скривился, затем нагло пробежался глазами по моему платью, фигуре, аккуратно причёсанным волосам. Во взгляде его не было ни капли вожделения, лишь гордость.

— Над манерами еще нужно поработать, конечно, но в целом твои изменения достойны восхищения.

Я ухмыльнулась и сложила руки на груди.

— Нищенка, но в дорогих тряпках?

— Ты теперь всю мою бессмертную жизнь будешь припоминать это, да?

— О, да, пока не помру. И всем буду рассказывать, что вампиры жуткие снобы и хамы. Если ты не имеешь дорогих тряпок — будешь опущен до уровня трактирной подавальщицы. Хотя и у них частенько неплохие манеры.

— Стало быть ты одна их тех девиц, что назло нос себе сломают, лишь бы доказать правоту?

— Это комплимент?

— Если тебе так будет приятнее думать, — он лукаво улыбнулся.

— Знаешь, а Мадлен могла бы тебя полюбить, ты интересный.

Джастин слабо улыбнулся в ответ и как-то весь съежился, я будто наковыряла гнойную рану.

— Вампиры не часто теряют близких, да? — сделала вывод я.

— Я пока не могу расстаться с ее образом. И нет, ты не права, — проигнорировав мой вопрос ответил Джастин.

Джастин отодвинул край пиджака и выудил небольшую золотую флягу из кармашка.

— В чем? — нахмурилась я.

— Она уже любила меня. По-настоящему.

Вампир открутил крышку и сделал большой глоток, а потом сглотнул горечь прожитых сотен лет вместе с крепким алкоголем. И как ни в чем не бывало предложил свою руку, как самый настоящий джентльмен:

— Пойдем, нищенка, покажем им твою красоту.

Праздник был невероятный. Яркий свет, красивая музыка, дорогие одежды и невероятные угощения. Мы вошли в зал и приветствовали аристократов реверансами и поклонами.

В Белом Замке заиграла скрипка: ее мелодия, обволакивающая, как самый темный шоколад. Звон бокалов, шуршание складок дорогих одежд, тяжелые кричащие украшения покачивались в такт надменной бессмысленной беседы. Цитриновая люстра на потолке приветствовала гостей музыкальным перезвоном хрустальных подвесок.

Джастин привел меня сюда как настоящий джентльмен, но одного взгляда на него мне хватило, чтобы понять, он сюда не развлекаться пришел. Его острый взгляд блуждал от гостя к гостю, напряженно осматривая каждого.

— Почему ты так напряжен?

— Потому что такие приемы — способ отвлечения внимания.

— И от чего же они отвлекают?

— От сути. Мне придется покинуть тебя, Вивьен, — сказал Джастин и внезапно взял меня за руку, нежно, но крепко; губы его коснулись моих костяшек пальцев, мимолетно, почти незаметно. Движение это было легким, почти будничным. Он заглянул мне в глаза и сказал почти с нежностью, — Будь осторожна, у тебя здесь нет друзей, они преследуют свою цель. Вы так не похожи с Мадлен, совершенно разные, но я вижу ее в тебе и желаю тебе только добра.

Он отпустил мою руку так же быстро, как и взял, сделал шаг назад и учтиво поклонился.

— Обещайте мне танец, госпожа Валлетта.

— Обещаю, — я присела в кривом реверансе, вызвав у вампира ехидную улыбку. Затем он развернулся на пятках и растворился в толпе.