Бессмертный эшелон

Над полем поднялся страшный грохот, Т-34 выкатились из своих укрытий, взяли в окружение своих врагов и снова открыли огонь. Снаряд, еще снаряд! От пороховых газов першило в горле, пот в разогретом крохотном пространстве железных танков застилал глаза. Башнеры до рези в глазах высматривали новые цели, выкручивали маховики дула и башни, заряжающие метались от укладки к казеннику, подхватывая горячие гильзы руками в брезентовых варежках и выкидывая их прямо через люк. От грохота выстрелов, ударов, криков закладывало уши, глаза зудели от дыма и напряжения, но ротный командир продолжал направлять танки на врага:

– Подходите ближе! Выстрел! Цель – борта!

Соколов знал, что всю свою мощь немецкий «штурмпанцер» VI мгновенно терял на близком расстоянии, так как не мог маневрировать и быстро крутить башней, реагируя на атаку маневренных Т-34. Поэтому тройки советских танков стремительно сближались и расстреливали одну за другой неповоротливые мишени. На поле горело уже почти с десяток гусеничных германских машин.

– Отступаем, квадрат 41.3. Экипажи, отступаем по направлению высота 3.8.

В шлемофоне раздался крик Еременко:

– Ветер! Доложите обстановку! Прием!

– Говорит Ветер, атакуем. Продолжаем наступление, уничтожены десять единиц немецкой техники.

– Ветер, немцы стягивают бронетехнику к вашему квадрату. Высылаю помощь! Ветер, ответь, как понял? Прием!

– Информацию принял, Ветер информацию принял.

Соколов снова припал к панораме, стрелки капитана Момашулы пошли цепью в атаку на бронетранспортеры, скидывая с них немецких солдат, с криком «ура!» обстреливая всех, кто пытался ответить им из пулемета. Алексей нашел глазами Саву Хвалова, который со снарядом наготове согнулся у орудия.

– Рядовой Хвалов, боевой приказ, мы отступаем на заготовленные позиции. Найди командира пехоты Бориса Момашулу, передай, что сюда движется подкрепление немецких танков. Мы примем бой в котле. Так и передай. Понял?

– Так точно понял, передам слово в слово, – легконогий Сава загремел сапогами, поднимаясь по стенкам башни к люку.

Алексей прижал плотнее ларингофон к горлу:

– Говорит Ветер, говорит Ветер. Запрашиваю поддержку артиллерии. Координаты сообщу по прибытии на высоту.

Сквозь помехи в эфире раздался глухой голос Еременко, но Алексей не смог разобрать слова. Он снова и снова повторял в эфир свою просьбу, но связь нарушилась из-за многочисленных взрывов, ответа не было. Над головой загрохотали шаги, в люк свесилась голова комбата стрелков:

– Отходим, лейтенант, мои люди у танков на броне. Команду давай! Две роты для прикрытия остаются. Сейчас дымовухи запалят!

– Рота, вперед! В отступление, к высоте! На высоких оборотах.

Механики-водители выжали педали, и «тридцатьчетверки» за завесой из дыма сделали крюк, обходя небольшие холмы. За бронированной кормой у танков отчаянно палили из пулеметов несколько десятков красноармейцев, прикрывая маневр товарищей. Немцы метались по полю, собирая остатки моторизированной части, «тигры» снова выстраивались в атакующую линию, но их офицер никак не мог понять, в какую сторону направить отделения. Советские танки вдруг затихли, прекратив огонь, даже гудение моторов почти затихло за серой дымовой стеной. Но догнать танкистов не давали стрелки из окопа, они поливали без перерыва пространство пулями и минами, так что из-за огневой стены к переднему краю было не сунуться. Но только не «тиграм» с их броней. Экипажи немцев, придя в себя, собрали «панцеры» в колонну, которая стремительно двинулась к окопу. Советские стрелки с оружием наперевес бросились в стороны по длинным ходам фортификаций, которые недавно так старательно прорывал вермахт, сооружая линию «Пантера». «Тигры» на скорости, сыпля снарядами, пулями из пулеметов, за считаные минуты оказались у окопа и замерли от неожиданного открытия. Земляная, укрепленная бревнами яма была пуста, огневая точка русских исчезла. Чуть дальше на холмиках уже затаились советские танки.

Ротный отчеканил в ТПУ:

– Всем экипажам приготовиться, выбрать цель по прямой наводке согласно расположению. Помните, один выстрел – и уходите в укрытие, ищете новую цель, смещаете позицию. Не делайте два выстрела подряд, один выстрел и назад, сменили траекторию выхода и снова ударили. Все снаряды только в цель!

Теперь по застывшим за линией передней фортификации германским машинам начали бить сверху и бить в слабые места – под погон башни, в оптику водителя, делая его «слепым», в стык башни и корпуса, где не было бронированного прикрытия, в крышу «тигра», где расположены воздухопритоки и люки башен.

Позади, не видимые башнерам и командирам немецких «панцеров», ползли советские пехотинцы. У них в руках были зажаты бутылки с горючей жидкостью, чтобы забросить их на корму, где находился двигатель и топливная система.

– Огонь!

Один за другим загорелись танки в боевой линии немцев. Советские машины исчезли с пригорков, дав задний ход. Уцелевшие «панцеры» двинулись поредевшим клином в сторону, как можно дальше от высоты, где засели Т-34 и расстреливали их практически в упор.