Бессмертный город

Мэдди оцепенело кивнула, проходя мимо него. Она вошла в туннель в конце фойе под знаком КО ВСЕМ ПОЕЗДАМ. Медленно ее мысли начали прорываться через кирпичную стену шока и придумывать план. Она собиралась причинить ему боль. Она должна. Потом она собирается вернуться домой и снова стать Мэдди Монтгомери и забыть, что она когда-либо встречала Джексона Гадспида. Беспокойство нахлынуло на нее, когда она появилась на платформе и оказалась одна. Она озиралась. Возможно, он уехал без нее. Она почти надеялась на это. Потом она увидела его, стоящего на далеком краю серой платформы, ждущего ее. Останавливаясь на мгновение, Мэдди просто наблюдала за ним. Она делала снимок в своих мыслях, на котором она сконцентрируется навсегда после того, как это закончится, и она вернется к тому, чтобы стать другой девочкой. Она знала, что будет видеть его по телевизору и в журналах и на рекламных щитах — она уже подготовилась к этому — но эта картинка будет отличаться, потому что этот момент был ее и только ее. Джексон Гадспид, ждущий на туманной платформе рядом с шипящим локомотивом, ждущий, чтобы увезти ее к далекому невозможному будущему, где они никогда не разлучаться. Он повернулся и увидел ее. Его лицо прояснилось, когда она подходила. Она позволила себе погреться в его магнитном присутствии в один последний раз.

— Поезд должен прибыть с минуты на минуту, — сказал Джекс. — Я попробовал в Калифорнию, но были только короткие поездки в Анахайм и Солана-Бич. Так или иначе, я никогда не был — он проверил билет — в Канзас-Сити.

Мэдди тихо стояла.

— Что случилось? — спросил он, видя выражение ее лица.

Она отталкивала его много раз прежде, но теперь она не знала, могла ли сделать это. Ее голова пульсировала в знак протеста. Она встретила его пристальный взгляд.

— Джекс, я не могу сделать этого.

Смущенный, он шагнул к ней.

— О чем ты беспокоишься? Мы почти там, — Он мельком взглянул на железнодорожный путь. — Думаю, поезд прибудет с минуты на минуту. Мы можем уехать прямо здесь; никто не увидит нас.

— Нет, — Тон Мэдди был ледяным. — Это не правильно для меня.

Джекс сделал паузу. Объявление о Канзас-Сити отозвалось эхом на платформе.

— Что ты имеешь в виду?

— Что я имею в виду, так это то, что бы ты оставил меня в покое, Джекс, — безучастно произнесла она. Почти как робот. — Я еду домой, и я хочу, чтобы ты держался от меня подальше.

Слова словно физически ударили его.

— Обе наших жизни в опасности, Мэдди, — сказал он низким, торопливым голосом, цвет сошел с его лица.

— Моя жизнь в опасности, потому что я с тобой, Джекс, — отрезала она. — Это Сильвестр говорил. Они никогда не позволят нам быть вместе. Если я вернусь к своей обычной жизни…

— Но ты не обычная девушка, — перебил Джекс.

— Обычная, Джекс! Когда ты, наконец, поймешь это? — ее голос был почти истеричен. — Мы из двух разных миров, Джексон, и мне никогда не разрешат быть частью твоего мира. Ты принадлежишь этому, Городу Ангелов, спасаешь жизни людей. Я принадлежу закусочной своего дяди. Вот она, действительность. — Теперь она дрожала. Тошнота сдавила желудок, ее голова была готова взорваться. Джекс тоже дрожал.

— Это ты сказала мне, что я управляю своими действиями. Это просто, помнишь? Таким образом, я сделал свой выбор. Я хочу быть с тобой. Я буду защищать тебя. Мы уедем. — Он протянул руку с билетом. — Ты мне веришь?

Мэдди подумала о ночи, когда он протянул руку до того, как они полетели впервые и затем вчера вечером, когда он протянул ей руку под проливным дождем. Она хотела этого, больше всего на свете, взять ее, но она знала, что если сделает это, то заклеймит его судьбу.

— Джекс, я больше не хочу. Я хочу вернуться к тому, что было раньше, — она подбирала слова ясно и тщательно. Его рука с билетом опустилась.

— Ты меня услышишь когда-нибудь? — он почти кричал. — Я… Ты мне нравишься, Мэдди. Я имею в виду, больше, чем как друг. Ты, правда, так упряма и не видишь это? Возможно, прошлая ночь ничего не значила для тебя, но это значило что-то для меня. — В его глазах светилась боль и мука. — Ты когда-либо думала, что я мог бы любить тебя?! Ты, упрямая, невозможная девчонка?

Слова поразили ее. Другое объявление раздалось в колонках на платформе. Это был заключительный призыв посадки на поезд Канзас-Сити. Слова лились из Джекса потоком.

— Ты знаешь, есть нечто, когда просто знаешь, что вы созданы друг для друга. И я создан для тебя. Мне все равно, кто ты, человек или что-то еще. Это похоже на потребность, Мэдди. Итак, пожалуйста. — Он остановился и посмотрел на нее отчаянно. Открыто. — Дай мне шанс, Мэдди.

Она отвернулась. Слезы угрожали политься из глаз; она не могла позволить Джексу увидеть свое лицо. Она задвинула боль далеко назад. Она должна была держать свои эмоции под контролем. Когда слова сошли с ее губ, они были непримиримы и тверды.

— Ты — суперзвезда, Джекс. Единственный человек, о котором ты знаешь, как заботиться, это ты сам. Ты не любишь меня. Ты только… любишь идею, что любишь меня. Это — все для тебя, Джекс, разве ты не видишь?

Он не шелохнулся и не издал ни звука. Потом он заговорил.