Бессмертный грех

Она бросила трубку. Насмешливый Веркин голос вывел ее из себя. Конечно! Это только Верка все делает всерьез, а Лариса способна лишь на мелкие истерики.

Из дома она вышла вечером, уже темнело. Возможно, если бы Лариса не была так поглощена своими мыслями и переживаниями, она заметила бы слежку. А может быть, и нет, потому что человек, который шел за ней по пятам, очень умело маскировался. Держась на значительном расстоянии, он то прижимался к стенам домов, то прятался за спинами прохожих… И только в конце пути, когда Лариса дошла до того места, где они с Левушкой назначили встречу, он подошел к ней совсем близко.

Всю дорогу Левушка уговаривал Ларису поехать к нему, но она была непреклонна:

— Нет, это карантин, понимаешь? Я ушла не к тебе, я ушла из дома. Посижу одна, подумаю, а там видно будет.

Левушка сдался, спорить перестал, но очень расстроился.

— Вот, — сказал он, когда они поднялись в квартиру, — совершенно свободная жилплощадь. Здесь живет мой брат. Он уже год работает за границей и вернется только через шесть месяцев. Чувствуй себя как дома. Кстати, в холодильнике — полно еды.

— Да? — удивилась Лариса. — Брат не доел? Думаешь, она не испортилась за год?

— Не волнуйся, еда свежая. Просто я тебя ждал и готовился к твоему приезду как мог. Я буду тебя навещать. Если не возражаешь, конечно.

— Я позвоню, — уклончиво ответила Лариса. — Спасибо большое за помощь. Мы же договаривались…

— Да-да, — поспешно заговорил Левушка, — я все помню. Ты не ко мне ушла. Но видеться-то мы можем?

— Само собой. — Ларисе стало стыдно. Чего уж в такой ситуации строить из себя неприступную даму? Раньше надо было честь блюсти. — Извини, милый, — виновато сказала Лариса, — у меня сегодня такой трудный день. Первый раз ушла от мужа…

— Лиха беда начало, — невесело кинул Левушка. — Первый — не последний.

— Да, а ломать — не строить.

— Как сказать… — Левушка старательно изображал веселость. — Иногда, чтобы построить, необходимо разломать все, до основанья.

— Ты — оптимист. — Лариса предательски всхлипнула. — А я вот нет.

— Ты просто испуганная усталая девочка. — Левушка прижал ее к себе, погладил по волосам, поцеловал в макушку. И Ларисе страшно захотелось, чтобы он остался. Чтобы они поужинали вместе и вместе легли спать и чтобы Левушка утешал ее, успокаивал, шептал на ухо всякие приятности и глупости.

Но такой уж сегодня был день, что она все делала себе наперекор.

— Мне надо побыть одной, — сказала Лариса тусклым голосом. — Давай не будем сейчас затевать философских споров.

— Я не собирался с тобой спорить… — растерялся Левушка, но обнимать ее перестал и отступил в сторону.

Он еще потоптался немножко в прихожей, надеясь, что она передумает, но Лариса как будто налилась свинцом, застыла, как ледяная статуя. И он ушел.

Последующие полчаса Лариса глухо рыдала, уткнувшись в чужую подушку. Что она здесь делает? Почему она одна? Что с ней теперь будет? Как она во все это влипла? Страшно. Зависимые, никчемные люди не должны бунтовать. Подобные выходки позволительны нормальным сильным женщинам, таким, например, как Верка. Вот она в секунду приструнила бы Крыся…

…Когда раздался звонок в дверь, Лариса чуть не закричала от восторга:

— Вернулся! Левушка!

Глава 18 ВАСИЛИЙ

Пожарский, вопреки ожиданиям, держался отлично. Ни давешней дрожи в голосе, ни похоронных интонаций, наоборот — собран, сдержан, деловит.

— Вот теперь надо торопиться, капитан. Действительно торопиться. Все, что касалось моей шкуры, — ерунда, а с Ларисой — совсем другое дело.

— Сам понимаю. — У Василия нестерпимо зачесался живот — верный признак нервного перенапряжения. — Я прямо сейчас отправляюсь к следователю, а затем вместе с ним приеду к вам домой. Держитесь.

— Ничего-ничего! — Пожарский ободряюще хлопнул Василия по плечу. — Я в порядке.

А вот про Колоса ничего подобного сказать было нельзя. Он совершенно расклеился, сидел в углу, мелко трясся и то и дело повторял: «Дикость, просто дикость».

Надо сказать, старшего оперуполномоченного Колос порядком утомил. Все то время, пока Василий отбивал его у районной прокуратуры и умолял ограничиться подпиской о невыезде, Колос визгливо требовал адвоката и порывался поучаствовать в телефонном разговоре с прокурором. Он тянулся дрожащей рукой к трубке и кричал:

— Дайте, дайте, я им скажу… я им сейчас скажу…

В конце концов Василий не сдержался:

— Что вы им скажете, любезный? Что? Что у вас лицензия на охоту на бомжей? И что она еще не просрочена?

— Я не охотился на бомжей!!!

— Но нож-то нашли у вас.

— Тогда я требую адвоката! — завыл Колос.

— Значит, так — или адвокат в камеру, или вы сейчас заткнетесь и дадите мне возможность оставить вас на свободе.

Колос сдался и удалился в угол — страдать и бояться.

Леонид был брошен на расследование похищения жены Пожарского и для начала отправился к его дому, захватив двух стажеров: «Пусть опрашивают соседей, дармоеды».