Бессмертный грех

— Зато теперь народ знает, что красиво, а что нет. Лиза! Не отвлекайся и не злобствуй. Бедная женщина томится в застенках, а ты с ней красотой меряешься.

Лиза поутихла, но все же пробормотала себе под нос:

— Со мной мерься — не мерься, все равно пролетишь.

После тщательного изучения фотоархива (жена Пожарского дома у плиты, она же — на пляже в купальнике, она же — в лесу, прислонившись к березке, она же — в лодке с веслом и т. д. и т. п.) мы пришли к неутешительному выводу — она не похожа ни на Лизу, ни на меня. Я, собственно, и не претендовала, мне с красавицами тягаться — только время терять.

— Что будем делать? — уныло спросила я.

— Нанимать кого-то. — Лиза задумалась. — Знаешь, у меня есть классная подружка, актриска. Если хорошенько поработать над внешностью… Нам, собственно, нужны крупные детали — рост, вес, волосы, общий облик.

— Блондинка?

— Саня! Какая разница? Ты не знаешь, что на свете существуют парики, накладные ресницы, разноцветные контактные линзы и высокие каблуки? — одернула меня Лиза.

— То есть она — брюнетка?

— Ну и что? Коротко стриженная брюнетка с карими глазами. А в остальном — не отличишь.

— Не негритянка? — разозлилась я. — А то на свете ведь существуют еще и белила, я не говорю о карнавальных масках.

— Сань, не лезь в бутылку, — попросила Лиза. — Слава богу, в женщинах, а точнее — в их типажах, я разбираюсь получше тебя. Она высокая, тонкая, легкая, черты лица, в общем, похожи. Что мы теряем-то? Или у тебя есть кто-то еще на примете?

У меня на примете никого не было, и пришлось сдаться. К тому же работать с артистами во время расследований мне всегда нравилось — сколько раз мы с Васей пользовались услугами столичных театров? И не упомнишь всего.

Следующим пунктом нашего безумного плана, который мы с Лизой придумали накануне, шел Пожарский.

Но просто попросить у него ключи от квартиры было невозможно, поэтому мне пришлось пойти длинным путем и прибегнуть к помощи посредников. К счастью, Гоша оказался на месте.

— Это любимый народом поэт Малкин? — подхалимски спросила я.

— Народом? Хм, хм. — Гоша довольно засопел. — Скорее слугами народа, Санечка. Наши доблестные сыщики не избалованы хорошей поэзией и потому крайне неразборчивы.

— Не скромничай, Гоша. Я, например, не милиционер, а стихи твои очень ценю.

— Ты, лапуля, почти милиционер, если учесть, сколько времени ты проводишь на Петровке. Судя по всему, я тебе для чего-то нужен?

— По-за-рез!

— И что же ты задумала?

— Гоша, клянусь, ничего плохого. Правда-правда!

— Не верю, но если смогу помочь…

— Гошечка, попроси у Пожарского ключи от его квартиры. Я там кое-что хочу проверить. Только посмотрю — и все.

Гоша надолго замолчал, видимо, в свойственной ему манере взвешивал все «за» и «против».

— Ты ничего там не устроишь? — настороженно спросил он наконец.

— Конечно, устрою. Но так, самую малость — перебью всю посуду и затоплю нижних соседей. Но кроме этого — ничего.

— Ладно, — сдался он. — Только… умоляю тебя.

— Торжественно клянусь!

— Что от меня требуется? Позвонить ему?

— Да, и сказать, что похитители скорее всего позвонят насчет выкупа и поэтому вы собираетесь поставить его домашний телефон на прослушку.

— А если он захочет лично присутствовать при установке аппаратуры?

— Вот! В том-то и дело, что у него через десять минут начинаются очень важные переговоры. Я у секретарши узнала.

— Я попробую… — Гоша тяжело вздохнул. — Перезвоню.

Гоша оказался молодцом, и уже через двадцать минут мы с Лизой неслись на такси к дому Пожарского.

— Мне неловко вас затруднять, Саша, — сказал мне Пожарский, протягивая ключи, — но я сейчас совершенно не могу отлучиться.

— Ерунда, Валентин Семенович, — бодро откликнулась я. — Все равно я сейчас еду в прокуратуру. Заодно и ключи передам.

Лизе квартира Пожарских не понравилась, слишком все строго и правильно. И слишком мало лишнего.

— Где уют-то? — негодовала она, расхаживая по комнатам. — Где слоники на комоде, где кружевные салфеточки? И где, кстати, сам комод? Казарма, чистая казарма.

— Неудивительно, Пожарский — бывший военный.

— Хорошо, — не сдавалась Лиза. — Вместо слоников мог бы украсить помещение игрушечными танками — большой, поменьше, еще поменьше и малюсенький.

— Ты думаешь, он служил в танковых войсках?

— Я фигурально рассуждаю. Пусть не танки, пусть самолетики или зениточки. Всяко уютней получилось бы.

Я не разделяла Лизиной уверенности, что военная техника в миниатюре, расставленная на кружевных салфетках, способна придать дому уют. Но спорить не стала. Только заметила ворчливо:

— Мы вообще-то пришли сюда не по поводу интерьера.

— Да! — Лиза с увлечением набросилась на платяные шкафы. — Поехали! Для начала нам нужно напрячь мозги и догадаться, в каком виде она бегала на свидания.

— Чего тут напрягать? Бегала она в отсутствие мужа, то есть днем. Прикрывалась наверняка парикмахерскими, фитнес-клубами и прочими глупостями. Значит, одежда была самая демократичная.