Бессмертный полк. Истории и рассказы

А Пётр и Николай сражались с врагом на фронте. Пётр служил на Карельском, затем на Восточном фронте, участвовал в разгроме Квантунской армии. Николай был в составе первой польской дивизии имени Тадеуша Костюшко, принимал участие в штурме Берлина.

После войны сын Григорий стал врачом, Пётр – мастером в училище, Василий и Владимир жили и работали в Литве. Все ветераны этой партизанской семьи удостоены боевых и трудовых наград. У Екатерины Яковлевны много правнуков, а внуков, многих из которых она помогала растить, – 18, среди них и Зинаида Степановна..

Судьба старших Кондрусевичей была нелегкой: Михаила Антоновича немцы забили до смерти, хутор сожгли, а Екатерину Яковлевну отправили в концлагерь Равенсбрук. Зинаида Степановна рассказывает:

– У меня бабушка была верующая, в концлагере её молитва спасла. В лагере пленных рассортировали на тех, кто хочет работать и кто не хочет, куда бабушка и встала сначала. Но потом сработала интуиция, и она перешла на другую сторону. Тех, кто работать не захотел, погрузили в машины и сожгли заживо. Узников зимой в 5 часов утра вызывали из бараков на пересчёт, они стояли полуодетые, в шелковом белье, чтобы вши не заводились… У американцев открылись глаза на все зверства, когда они вошли в лагерь, а Европа считала, что это политическая пропаганда… Бабушка прожила более 100 лет, только в церковь ходила, а в остальное время находилась дома.

Во время войны в нашем доме находили приют многие красноармейцы, бежавшие из фашистских застенков. Бабушка всех встречала, обогревала, кормила. Постепенно наладилась связь с партизанами. Хотела и мама уйти вместе с братьями, но нужны были свои люди на месте, и она стала связной отряда «Звезда».

В одну из ночей в деревне остановились партизаны. Командир отряда и Ольга Соломова ночевали в одном, а остальной отряд в другом доме. Нашёлся предатель, который донёс на них. Постояльцы увидели приближающихся полицаев, выскочили через окно и побежали в лесок, который был за домом, началось преследование. Другие партизаны услышали автоматные очереди и успели уйти в настоящий лес. А вот командир, и Ольга погибли в перестрелке… Мы с родителями быстро собрались и побежали в деревню моего отца. Но у командира фашисты обнаружили список, в котором, мой дядя Володя был записан под кличкой «Калядин», так нашу семью называли. Поэтому и пытали деда и бабушку, и хутор сожгли…

Потом мы жили в другой деревне, в небольшой местной школе. Мама доставала лекарства у сочувствовавшего партизанам аптекаря, который не скупился и давал всё в нужном количестве. Был случай, когда деревню оцепили, а мама уже получила медикаменты, нужно было срочно доставить их в лес – что делать? Она не растерялась: положила лекарства в ведро, а сверху прикрыла картошкой. Так и вынесла…

Один раз, когда за лекарствами пришла партизанская медсестра, вдруг, страшно вспомнить, утром по деревне в три шеренги, чтобы никто не смог убежать, шли полицаи в чёрном. Они заходили в каждый дом, всё тщательно осматривали, проверяли у людей документы, во дворах копны сена пробивали, залезали в сараи. Из домов забирали людей и никто потом не знал, куда они пропали… Когда фашисты зашли в дом к родителям, то бабушка, папина мама, представила их как сына и невестку. Один полицай полез на чердак, где висели домашние колбасы, потом позвал второго, они забрали колбасу, не стали проверять документы и ушли. Убежище в школе, где мы тряслись от страха, они тоже не нашли.

Помню польского врача, которого звали Доха, он был очень милосердным человеком, все сараи в его дворе были заполнены больными. Их кормили так называемой «затиркой», которую варили вёдрами. Муку затирали водой, делая клецки, и заправляли все это молоком. Когда доктору не могли заплатить за лечение, он отмахивался: Пан Бог заплатит… После войны он сразу уехал в Польшу. Доха вылечил и маминого брата, раненного в руку разрывной пулей. Взялся помогать, предупредив: говорим только по-польски, а если будут спрашивать, отвечай, конь, мол, ударил. Всё сделал сам, не подпуская медсестру.

Родители прятали от немцев двух партизан, раненных в перестрелке, в болоте, где после добычи торфа остались ямы. Туда, в шалашик, переправили и дядю. Помню, как-то отец заметил неподалеку фашистов, и предупредил прятавшихся. Оружие у них, конечно, было, но ситуация тупиковая, в бой вступать бессмысленно. И все-таки они подготовились – договорились, кто в кого и как будет стрелять… К счастью, немцы просто искали убежавших лошадей и раненых не обнаружили. На этот раз повезло…

Ещё был такой эпизод, которым поделилась Зинаида Степановна. Приехала семья из Ленинграда в деревню на отдых: муж, жена, которую звали Зоя и маленькая дочка. Там и застала их война: муж ушёл к партизанам, Зоя тоже хотела в отряд. Она была учительницей немецкого, но её не взяли в лес из-за ребёнка. Когда муж погиб, то она отомстила фашистам, взорвав немецкий военный объект.