Бессонница

Ральф: [Стойте, ребята, пока что вы никуда не идете.]

Они с тревогой уставились на него, а Ральф медленно закатал рукав своего кардигана — манжет затвердел, вымоченный в какой-то жидкости (может быть, икре зубатки), о которой ему не хотелось сейчас думать, — и показал им белую узловатую полоску шрама на своей руке.

[Бросьте вы смотреть так, словно у вас запор, ребята. Я просто хочу напомнить вам, что вы дали мне слово. Не забывайте об этом.]

Клото, с явным облегчением: [Вы можете рассчитывать на это, Ральф. То, что раньше было вашим оружием, теперь — наше обязательство. Обещание не будет забыто.]

Ральф ощутил, что начинает верить, что это действительно закончилось. И хоть это казалось безумием, какая-то часть его сожалела. Теперь настанет черед реальной жизни — той жизни, которая происходит этажами ниже этого уровня, — которая казалась почти миражом, и он понял, что имел в виду Лахесис, когда говорил им, что, останься они здесь надолго, они никогда уже не сумеют вернуться обратно, к своей нормальной жизни.

Лахесис: [Нам действительно пора. Прощайте, Ральф и Лоис. Мы никогда не забудем того, что вы для нас сделали.]

Ральф: [А у нас был хоть какой-то выбор? В самом деле, был?]

Лахесис, очень мягко: [Разве мы не говорили вам? У Краткосрочных всегда есть выбор. Нам кажется это пугающим… Но еще нам кажется это красивым.]

Ральф: [Ребята… вы когда-нибудь пожимаете руки?]

Клото и Лахесис глянули друг на друга, удивленные, и Ральф почувствовал, как между ними вспыхнул какой-то быстрый диалог — что-то вроде телепатической стенографии. Когда они вновь посмотрели на Ральфа, на лицах у них застыли одинаковые нервозные улыбки — улыбки мальчишек-подростков, решивших, что, если они не наберутся храбрости и не пройдут большой маршрут в парке чудес этим летом, им никогда не стать мужчинами.

Клото: [Мы наблюдали этот обычай много раз, разумеется, но нет — мы никогда не пожимали рук.]

Ральф посмотрел на Лоис и увидел, что она улыбается… Но еще, ему показалось, он уловил блеск слезинок в ее глазах.

Первому он протянул руку Лахесису, поскольку мистер Л. казался чуть менее нервным, чем его коллега.

[Давайте ее сюда, мистер Л.]

Лахесис так долго смотрел на руку Ральфа, что Ральф уже начал думать, он так и не сумеет сделать это, хотя ему и явно хочется. Потом, очень робко, он вытянул свою маленькую ручку и позволил большой ладони Ральфа сомкнуться на ней. По телу Ральфа прошла легкая дрожь, когда их ауры сначала соприкоснулись, а потом слились… И в этом слиянии вспыхнули красивые серебряные узоры. Они напомнили Ральфу японские значки на шарфе Эда.

Он дважды тряхнул руку Лахесиса, очень мягко и осторожно, а потом отпустил ее. Выражение тревоги на лице Лахесиса сменилось широкой глуповатой улыбкой. Он повернулся к своему напарнику:

[Его сила во время этой церемонии почти совершенно неуправляема! Я чувствовал! Это просто чудесно!]

Клото чуть подвинул свою руку навстречу руке Ральфа, и за мгновение до того, как они коснулись друг друга, мистер К. закрыл глаза, как человек, ожидающий болезненного укола. Тем временем Лахесис пожимал руку Лоис и ухмылялся при этом, как вызванный на бис водевильный плясун.

Клото напрягся, схватил ладонь Ральфа и один раз крепко встряхнул ее. Ральф усмехнулся.

[Берите ее на здоровье, мистер К.]

Клото убрал свою руку. Казалось, он ищет правильный ответ.

[Спасибо, Ральф. Я возьму ее так, как только смогу. Правильно?]

Ральф расхохотался. Клото, поворачивающийся к Лоис, чтобы пожать руку ей, глянул на него с удивленной улыбкой, и Ральф похлопал его по спине:

[Вы все верно усекли, мистер К., — совершенно правильно.]

Он обнял одной рукой Лоис и окинул маленьких лысых врачей последним, исполненным любопытства взглядом.

[Я ведь снова встречусь с вами, ребята, не так ли?]

Клото: [Да, Ральф.]