Бессонница

— Я не буду вопить про шарлатанов, — тихо сказал Ральф, и его рука потянулась к «магическому глазу», который он все еще носил под рубашкой. — Поверьте, не буду.

— Ну вот и отлично. Мой вам совет: попробуйте сначала Хонга. Иголки страшны на вид, но иглоукалывание — это почти не больно, и что-то он там достает ими. Не знаю, черт возьми, что это такое или как оно действует, но одно могу сказать точно: когда пару лет назад у меня выдался паршивый период, Хонг здорово мне помог. Форбс тоже неплох — я так слышал, — но я бы поставил на Хонга.

Он занят как черт, но тут, возможно, я сумею помочь. Ну, что скажете?

Ральф увидел яркое серое мерцание, не толще нити, выскользнувшее из уголка глаза Уайзера и скользнувшее вниз по щеке, как сверхъестественная слеза. Это подтолкнуло его к решению.

— Скажу — пошли.

Уайзер хлопнул его по плечу:

— Молодчина! Давайте расплатимся и уберемся отсюда. — Он вытащил четвертак. — Избавить вас от возни с чеком?

2

На полпути к аптеке Уайзер задержался, чтобы взглянуть на плакатик в витрине пустого помещения между «Райт эйд» и закусочной. Ральф кинул лишь беглый взгляд на него. Он уже видел его раньше, в витрине «Кому цветок, кому пальто».

— Разыскивается за убийство, — восхитился Уайзер. — Люди утратили малейшее чувство будущего, вы согласны?

— Да, — сказал Ральф. — Если бы у нас были хвосты, я думаю, большинство из нас гонялись бы за ними целыми днями, пытаясь откусить.

— Плакат сам по себе достаточно противен, — с негодованием произнес Уайзер, — но взгляните на это!

Он указал куда-то рядом с плакатом, на что-то написанное на грязи, покрывавшей внешнюю сторону стекла пустой витрины. Ральф наклонился поближе, чтобы прочитать короткую надпись. УБИТЬ ЭТУ СУКУ — гласила она, а под ней была нарисована стрелка, указывающая влево, на фотографию Сюзан Дэй.

— Господи, — тихо произнес Ральф.

— Да, — согласно кивнул Уайзер. Он вытащил из заднего кармана носовой платок и стер надпись, оставив на месте слов яркий серебряный веер, который мог увидеть только Ральф.

3

Ральф последовал за Уайзером в служебную часть аптеки и встал в дверях офиса, не намного большего, чем кабинка в общественном туалете, пока Уайзер уселся на единственный предмет мебели — высокий стул — и набрал номер офиса Джеймса Роя Хонга, специалиста по иглоукалыванию. Уайзер нажал на кнопку переговорного устройства телефона, чтобы Ральф мог слышать разговор.

Регистраторша Хонга (дама по имени (Одра, с которой у Уайзера, кажется, были не только чисто профессиональные, но и гораздо более теплые отношения) поначалу сказала, что доктор Хонг вряд ли сумеет принять нового пациента до Дня благодарения[26]. Плечи Ральфа сгорбились. Джо поднял раскрытую ладонь — подождите минутку, Ральф, — и стал уговаривать Одру отыскать (или, быть может, создать) окно для Ральфа в начале октября. До этого времени оставался еще почти месяц, но все-таки это намного раньше Дня благодарения.

— Спасибо, Одра, — сказал Уайзер. — Договоренность насчет ужина остается в силе?

— Да, — сказала она. — А теперь выключи этот чертов переговорник, Джо, у меня есть кое-что только для твоих ушей.

Уайзер нажал на кнопку, послушал и стал хохотать, пока слезы — для Ральфа они выглядели яркими жидкими жемчужинами — не выступили у него на глазах. Потом он дважды чмокнул трубку и повесил ее.

— Все устроено, — сказал он, вручая Ральфу маленькую белую карточку с написанными на обратной стороне временем и датой приема. — Четвертое октября, не ахти, но это лучшее, что она могла сделать. Одра — добрая душа.

— Отлично.

— Вот визитка Энтони Форбса — на случай, если захотите навестить его до визита к Хонгу.

— Спасибо, — сказал Ральф, беря вторую визитку. — Я ваш должник.

— Единственное, что вы мне должны, — это повторный визит, чтобы я знал, как все прошло. Я беспокоюсь. Видите ли, есть врачи, которые не станут выписывать ничего от бессонницы. Они любят повторять, что от недостатка сна еще никто не умирал, но я могу вас заверить в том, что это чушь.

Ральф ожидал, что эти слова испугают его, но тем не менее он чувствовал себя довольно спокойно, во всяком случае, пока. Ауры исчезли — последними были ярко-серые блестки в глазах Уайзера, когда он смеялся над тем, что говорила ему регистраторша Хонга. Ральф начинал приходить к мысли, что это была просто игра воображения, вызванная сочетанием жуткой усталости и упоминанием Уайзера о гиперреальности. Была и еще одна причина для хорошего настроения — теперь ему назначили встречу с человеком, который помог этому парню в не менее поганое время. Ральф подумал, что позволит Хонгу втыкать в себя иголки до тех пор, пока он не станет похожим на дикобраза, если только эта процедура поможет ему спать до восхода солнца.

И наконец, третье: серые ауры на самом деле не были пугающими. Они были вроде как… интересны.