Бесстрашный

Условную «первую линию» занимал «гуляй-город» под командой молотобойца Хруста. Защита и морок над ним пока что висели, но через руну «познание» было отлично видно, что это совсем ненадолго. Фланги у сцепленных кру́гом повозок прикрывали кавалеристы Аршафа. Конникам было чуть проще, чем стоящим на месте «тележникам» и пехотинцам. Они имели возможность перемещаться на сотню-другую шагов влево-вправо и взад-вперёд, что помогало спасаться от магического обстрела. Получалась, в общем и целом, неплохо, хотя и не так хорошо, как хотелось.

Обогнув «гуляй-город», я выехал «в чисто поле» — один перед целой армией. Словно какой-нибудь богатырь, вызывающий на честный бой вражеского поединщика.

Спрыгнул на землю, встряхнул руками. Потянулся мыслью к пластинке «иллюзия».

Через секунду над моей головой вспыхнула «три дэ картинка» — гора высотой метров двадцать, издали, я надеюсь, очень похожая на пустоградскую Пирамиду Желаний. На вершине этой псевдогоры горел огненный глаз — «багровое око», которое я подсмотрел в своё время в кино про хоббитов, эльфов, орков и Властелина Колец. На такую приманку, как мне подумалось, противник не мог не отреагировать.

И противник, действительно, отреагировал. Над строем его пехоты в небеса, словно праздничный фейерверк, взметнулись десятки огнешаров. Секунд примерно пятнадцать они кружились в сверкающем хороводе, как пылевое облако вокруг нарождающейся звезды, а затем резко метнулись друг к другу, слипаясь в единую сияющую пламенем массу. Миг — и эта звезда-переросток понеслась в мою сторону.

Ну, прямо как в планетарии на сеансе «Тунгусский метеорит: вымыслы и реальность».

Даже не думал, что вся эта шайка-лейка примет мою кривую иллюзию за подлинную угрозу.

И, тем не менее, они это сделали. А, значит, по собственной воле, стали сами себе злобными Буратинами…

Маг-энергии от гигантского файербола набралось столько, что возникшее перед носом привычное облако показалось мне едва ли не сгустком настоящей тёмной материи, уже пару десятков лет разыскиваемой в дальнем космосе всякими астрономами и астрофизиками.

Всю эту халявную, оказавшуюся в моём полном распоряжении силу я преобразовал в то же самое, только более мощное. А после, ничтоже сумняшеся, отправил в обратный путь. Не забыв напоследок добавить в воссозданный файербол рунное заклинание «усиление». И чуток «дальнодействия». Ну, чтобы два раза не вставать…

Эффект от такого манёвра превзошёл мои самые смелые ожидания.

Распухший в несколько раз огнешар разорвался во вражеском строе подобно «папе всех бомб» — сверхмощному авиационному боеприпасу объёмного взрыва, эквивалентному сорока тоннам тротила, с радиусом поражения метров триста, не меньше.

Удар пришёлся по месту, откуда имперские маги пускали свои заклятья по нашим иллюзиям и защите. Не знаю, сколько их там испарилось при взрыве, но то, что до чёрта, сомнений не вызывало.

Вместе с подонками-магами полегли и обычные пехотинцы. Тысячи, наверное, полторы. В центре их строя появилась зияющая дыра, а земля, где они стояли, сплавилась до стеклянного состояния.

Тем, кто находился вне эпицентра подрыва, досталось тоже неплохо. Насколько серьёзно, не знаю, но иллюзию и магозащиту с этих отрядов смело подчистую, а вопли разбегающихся бойцов и ржание мечущихся в дыму лошадей были слышны от наших позиций совершенно отчётливо.

Жаль, что подобная участь постигла не всё имперское войско. Пехотные фланги и бо́льшая часть кавалерии у них сохранились, управление армией командование не утратило, численный перевес оставался — примерно четырнадцать тысяч против наших шести.

Восстанавливать мо́роки над полками и эскадронами выжившие маги не стали, а вот защитные сферы снова начали появляться то тут, то там. В нашу сторону никто больше не стрелял. Ошибка обошлась командирам имперцев безумно дорого. Надеяться, что они её повторят, было глупо, но воспользоваться приключившейся после взрыва неразберихой — упускать этот шанс было б ещё глупее.

Пока вражеское начальство наводило порядок в войсках, на их растянувшиеся ряды налетели два наших конных отряда и закрутили перед кое-как организовавшимися копьеносцами привычную «карусель». Солдаты противника, получив стрелу в грудь, в живот или в ногу, вываливались из строя один за другим, и постепенно вся масса противника начала отступать, шаг за шагом, расходясь в стороны, оголяя фланги и подставляя бока под удары копий.

Увы, но воспользоваться по максимуму внезапно полученным преимуществом мы не успели. Противник бросил на помощь своим отступающим пехотинцам тяжёлую кавалерию. Всадники, облачённые в стальные кирасы, заполнили образовавшиеся прорехи, а затем попытались слитно ударить по нашим конникам. Испытывать судьбу подопечные Аршафа не стали. Закинув луки за спины, они обратились в притворное бегство. Имперцы рванули следом и угодили в ловушку.