Бестиарий любви

Ибо голос служит ушам, так же как цвета — зрению, запахи — обонянию, а вкусы — вкусовому ощущению. Осязанию же служат [сразу] многие вещи. Ибо люди чувствуют тепло, холод, влажность, сухость, шероховатость, жажду[25] и многое другое. И вот, природа возмещает недостаток с помощью голоса столь совершенно, что ни одно живое существо не имеет слуха лучшего, чем у крота, — так что входит он в число пяти животных, превосходящих всех других зверей пятью [разными] чувствами.

Ибо для каждого из чувств есть какое-нибудь животное, которое превосходит в нем всех остальных: Линкс[26] — зрением (это — небольшой белый червь, который умеет видеть сквозь стены), Крот — слухом, Гриф — обонянием (он способен учуять падаль на расстоянии трехдневного перелета), Обезьяна — вкусом, а Паук — осязанием. И еще одна особенность есть у крота. Он — одно из тех животных, которые питаются чистыми элементами.

ЧЕТЫРЕ ЭЛЕМЕНТА [27]

Ибо имеется четыре элемента, из которых состоит [весь] мир: огонь, воздух, вода и земля.

Крот питается одной землей, и не ест ничего, кроме земли, Сельдь питается одной водой, Саламандра — огнем (это — белая птица, которая кормится огнем),[28] а [птица] Ржанка — воздухом. Из перьев саламандры делают одежды, стирать которые надо исключительно в огне.

Таковы особенности, свойственные Кроту: одной из них подтверждается сила, присущая голосу. И не удивительно, что голос может возместить недостаток зрения посредством чувства, коему он служит, то есть слуха; как не удивительно и то, что он может возместить недостаток того самого чувства, которому служит, — ибо обладает такою силою, коей не найти ни в чем, как только в голосе. Ведь самой природою предписано, что пчёлы слуха лишены.

ПЧЁЛЫ

И тем не менее, если пчёлы покидают улей, можно их вернуть посредством пения и свиста, и не потому, чтобы они их слышали, — но их благородная и упорядоченная природа, каковая проявляется в замечательных строениях, ими сооружаемых, не позволяет им пройти мимо совершеннейшей упорядоченности и не почувствовать ее.[29] Ведь тем, кто путем чтения постигли высшую философию, хорошо известно, сколь могущественна музыка; и ведь не секрет, что среди всех вещей, имеющихся [в мире], нет ни в чем и быть не может ни столь сильной, ни столь совершенной упорядоченности, как в музыке.

Ибо песенный порядок до того совершенен и могуществен, что имеет власть над расположением духа и над переменою желаний. Посему у древних была песня, специально предназначенная для [радостного] пения, так что никто не мог, услыхав ее, не усладиться ею; и была другая песня, приспособленная к погребальному служению, столь жалобная, что никто, каким бы черствым ни было его сердце, не мог не плакать, услыхав ее; и еще была другая, промежуточная между первыми двумя, делавшая дух не слишком легким и не слишком отягощенным.

И вот, потому что упорядоченность пения столь совершенна, не может случиться, чтобы пение раздавалось рядом с пчелами, что устроены столь упорядоченно, и для них осталось незамеченным, — хотя и лишены они слуха.

Чувствуют же они его с помощью осязания, самого всеобщего из чувств, коему служит наибольшее число вещей, как то было ранее сказано. Так и получается, что голос возмещает недостаток того самого чувства, которому служит; и делает он это посредством другого чувства.

Таковая сила есть одна из удивительнейших сил [на свете]; и подобным образом устроенная сила не находится ни в чем, помимо голоса. Обладает голос и другими действиями, коих много, как в словесном качестве своем, так и в виде пения; но об этом здесь не место говорить, так что удовлетворимся сейчас лишь тем, что с природой нашей соотносится.

А поскольку голос столь могуществен, то не удивительно, что я был усыплен воздействием его. Ибо не был это голос, всем другим голосам подобный; но среди всех, что слышал я за время моей молодости, был он голосом прекраснейшего существа. Помогало ли так же и зрение в том, чтоб захватить меня в полон? Да.

Был я пойман зрением надежнее, чем Тигрица зеркалом; и [даже] потеряв детенышей, тигрица никогда не бывает столь разъяренной, чтобы встретившееся ей на дороге зеркало не притянуло к себе ее взора; и такое наслаждение доставляет ей рассматривать красоту своего изящного сложения, что тигрица, забывая о преследовании похитителей, останавливается, словно взятая в полон.

Посему предусмотрительные охотники ставят перед нею зеркало намеренно, дабы от нее избавиться. Вот и говорю я, что был пойман зрением и слухом, и не удивительно, что я утратил разум свой и память. Ибо зрение и слух суть две двери памяти, как о том сказано было ранее; и они суть два благороднейших чувства человека. Всего же человек пять чувств имеет: зрение, слух, вкус, обоняние и осязание, как то было ранее рассказано.

ЕДИНОРОГ

И посредством обоняния я был пленен, как единорог, которого усыпляет нежный аромат, исходящий от девственницы.