Бесценный мальчик

— Представлюсь: меня зовут Михаил Звонарев, журналист. Пришел к вам договориться об интервью. У нас запустился новый проект «Неизвестные герои». Не бизнесмены, не олигархи в центре внимания, а обычные люди, которые сделали этот мир лучше. Мы предлагаем вам стать героиней этого проекта, несколько интервью о вашей жизни, как вы стали лучшим в городе преподавателем, о ваших гениальных учениках.

— Думаете, это кому-то интересно? — удивилась женщина.

— Конечно! Всем надоели эти светские сенсации или криминальные скандалы. А вы педагог с невероятными успехами, ваши ученики мировые лауреаты, победители всевозможных конкурсов. Вы интеллигентная, скромная женщина, да и фактура у вас прекрасная, как раз для камеры!

Женевьева все еще пребывала в замешательстве, так как всю жизнь была на заднем фоне. Блистали ее ученики, родители уговаривали прослушать детей, дарили дорогие подарки и душевно благодарили за работу, но она сама оставалась в тени, как будто подсматривала из-за занавеса за выступлением других, более смелых и удачливых.

Молодой человек стал более настойчивым:

— Вас ждет невероятный успех, это я вам как опытный телевизионщик говорю, на экране будете смотреться отлично. Я сейчас задам вам несколько вопросов, чтобы план можно было составить для записи интервью. Ну и сделаем пробное видео!

Женевьева робко поправила прическу, — может быть, для телевидения стоит сменить наряд? Михаил сразу среагировал:

— Не переживайте, это пробное видео. Отправим все на утверждение. Конечно, на съемке с вами будут работать и гример, и стилист. Ведь сюжет будет сниматься в столице, государственный заказ. Разумеется, вам оплатят и билеты, и гостиницу, сегодня вам привезут билеты на самолет.

— А когда самолет? — Женщина перешла на испуганный шепот.

— Думаю, завтра или послезавтра, сегодня утвердим материал — и вперед! К славе! Там недельку в столице, погуляете, отдохнете, — с азартом взмахнул руками телевизионщик.

Дальше он спрашивал, записывал, вытащил из чемоданчика громоздкую камеру и просил сесть то у окна, то на серенький диванчик. Она делала все механически, покорно двигалась, а в голове звонким молоточком стучала тревога.

Мужчина закончил свои манипуляции, сложил чемодан и попрощался, оставив ее в тишине. Напряжение ее никак не покидало, ни в трамвае по дороге на работу, ни на ежедневной прогулке вдоль парка к музыкальной школе. К вечеру она приняла решение, зашла к директору и написала заявление на выходной. Теперь было время все исправить.

Скворцов подтянул юбку:

— Как вы это носите?

Выглядел он странновато — длинная в пол юбка, огромный платок на голове и безразмерная куртка. Освободившись от гипса, Максим рвался в бой, так что на слежку за Женевьевой отправился он. А в том, что она выйдет из дома, мы были уверены. Жадная белка, которую я соблазнила шишкой, натолкнула меня на мысль о приманке. Выманить учительницу я решила с помощью своего несостоявшегося жениха, Михаила Звонарева. Против моего кружевного платья устоять он не смог и пообещал сделать визит к пожилой учительнице с предложением полететь на съемку в столицу. На следующий день рано утром мы были готовы ко второй части нашего плана. Когда женщина отравится на вокзал, загримированный под могучую дачницу следователь должен будет следить за ней в вагоне электрички, чтобы не упустить из виду, как в прошлый раз.

Елена Генриховна умоляла разрешить ей вместе с нами преследовать учительницу и клялась сидеть тихо на заднем сиденье, пока мальчик не окажется у нас в руках. Обещание она исполняла старательно, не проронила ни слова, пока мы болтали с Максимом на переднем сиденье. Как только показалась знакомая фигура с огромной и, судя по объемным бокам, тяжелой сумкой, «фольк» плавно последовал по знакомому маршруту. По улице за трамваем до здания вокзала, а там Скворцов выскочил из машины и резво побежал догонять Женевьеву. Теми же проселочными дорогами мы ехали от станции к станции, ожидая на каждой остановке, когда покажутся розовый беретик и огромная женщина в клетчатом платке.

На одной из дальних станций, когда уже зашипели двери вагонов, с подножки резво спрыгнул мужичок самого обычного вида, в свободном коричневом плаще с капюшоном, таких деревенских жителей в темных одеждах и с огромными сумками на каждой станции выходило множество. Я уже начала трогаться, когда сзади Елена вцепилась мне в плечо:

— Это она, она! Я по сумке узнала: у нее на тележке колесо перемотано изолентой синей!