Бесы

«Пламенным восторгом горит его полубезумная речь о смуте, — замеча­ет К. В. Мочульский, — <.> эта лирика разрушения захватывает дыхание»[20]. Петр Верховенский — поэт смуты. Он энтузиаст и гениальный устроитель смуты. И все его деяния в романе — это репетиция грядущей общероссий­ской смуты, «лишь первая проба такого систематического беспорядка» (с. 732). Так Верховенский проверяет и отрабатывает «технологии», заод­но проверяя и качество человеческого «материала», возможности и спосо­бы манипулирования «людишками» (его любимое словцо) самого разного социального положения.

Сергей Нечаев тоже был виртуозом манипулирования человеческим «ста­дом». Ложь, интриги, клевета, духовная провокация, предательство — лите­ратурный персонаж и его реальный прототип использовали в принципе один и тот же арсенал приемов. Но Нечаев решал ближайшие конкретные органи­зационные задачи, а Верховенский «моделировал» в масштабе отдельно взя­того города будущую всероссийскую «раскачку».

Впрочем, организатор «Народной расправы» был не только практи­ком — создателем подпольных «пятерок», но и теоретиком революционной деятельности, автором знаменитого «Катехизиса революционера». В «Бес­ах» Петр Верховенский, увлеченный «шигалевщиной», страстно излагает Ставрогину теоретические принципы будущего, послереволюционного соци­ального устройства, но свои сегодняшние шаги он как будто не считает необ­ходимым теоретически обосновывать. Однако при ближайшем рассмотрении обнаруживается, что действует он в романе так, как будто последовательно, пункт за пунктом, реализует положения нечаевского «Катехизиса.».

Здесь, конечно, не место для всестороннего рассмотрения «Катехизиса революционера». Но хотя бы кратко его структуру и основные идеи необхо­димо охарактеризовать. Композиционно «Катехизис.» делится на четыре раздела: 1) «Отношение революционера к самому себе»; 2) «Отношение ре­волюционера к товарищам по революции»; 3) «Отношение революционера к обществу»; 4) «Отношение товарищества к народу». Для уяснения исто­ков образа Петра Верховенского важны все перечисленные разделы, но два последних позволяют увидеть, что не только морально-психологический об­лик героя «Бесов» как будто «скалькирован» с «Катехизиса революционе­ра», но и сам сюжетно-композиционный остов романа в значительной степе­ни обусловлен положениями этого документа[21].

Так, в третьем разделе, характеризующем «отношение революционе­ра к обществу», сформулировано базовое положение, согласно которому «с целью беспощадного разрушения революционер может и даже часто должен жить в обществе, притворяясь совсем не тем, что он есть. Революционер дол­жен проникнуть всюду, во все высшие и средние классы, в купеческую лавку, в церковь, в барский дом, в мир бюрократический, военный, в литературу.»[22]. Многоликий и вездесущий Петр Верховенский абсолютно соответствует этому требованию «Катехизиса.».

Далее в документе дана сложная градация различных категорий, на кото­рые «должно быть раздроблено» «это поганое общество». Среди них не­обходимо особо выделить разряд «высокопоставленных скотов или лично­стей, не отличающихся ни особенным умом, ни энергией, но пользующихся по положению богатством, связями, влиянием, силой. Надо их эксплуатиро­вать возможными путями; опутать их, сбить с толку и, по возможности, овла­дев их грязными тайнами, сделать их своими рабами». Нетрудно увидеть, что в «Бесах» в соответствии с этим пунктом выстроена сюжетная линия «Петр Верховенский — губернатор фон Лембке».

В отдельную категорию «Катехизис.» выделяет женщин, которых необ­ходимо использовать так же, как охарактеризованную выше категорию высо­копоставленных мужчин. В романе это, бесспорно, губернаторша Юлия Ми­хайловна и отчасти генеральша Варвара Петровна Ставрогина.

Находится в «Катехизисе.» место и для «либералов с разными оттенка­ми», в отношениях с которыми необходимо «делать вид, что слепо следуешь за ними, а между тем прибрать их к рукам, овладев их тайнами, скомпромети­ровать их донельзя.». Поскольку революционер в том числе «должен про­никнуть» и «в литературу», этой установке в «Бесах» соответствует сюжет­ная линия «Петр Верховенский — „великий писатель" Кармазинов».

В разделе, характеризующем отношение к народу, можно прочи­тать: «.сближаясь с народом, мы прежде всего должны соединиться с теми элементами народной жизни, которые со времени основания Московского го­сударства не переставали протестовать не на словах, а на деле против всего, что прямо или косвенно связано с Государством <...>. Соединимся с лихим раз­бойничьим миром: этим истинным и единственным революционером в Рос­сии». Читая эти строки, нельзя не вспомнить колоритной фигуры Федьки Ка­торжного и видов, которые имел на него Верховенский.