Бесы в Париже

- Передайте вашему президенту, - заговорил французский президент, - что я ценю проявленный им интерес, однако вынужден отказаться от участия США в той деятельности, которую мы предприняли для устранения своих временных затруднений. Вы можете быть совершенно уверены в том, что мы с ними справимся. Что до предстоящих выборов, то они касаются французов и только французов.

- А почему это сегодняшняя встреча происходит не в президентском дворце? - Внезапный вопрос адмирала прозвучал так, как если бы он находился у себя на юте.

Президент твердо глянул в его по-детски голубые глаза.

- По той причине, адмирал, что в моем кабинете идет ремонт.

Адмирал сардонически хмыкнул, будто собирался засмеяться, но у него не получилось.

- Вас обстреляли, - заявил он. - Не понимаю, какого черта вы это терпите. Всем известно: это же коммунисты.

- Благодарю за совет, - ответил президент. - Он, безусловно, обнаруживает глубокое понимание нашей сложной политической ситуации.

Он встал:

- Господа, могу только добавить следующее. Мне представляется, что вы стремитесь подтолкнуть нас к административным - то бишь полицейским - мерам против коммунистов. Думаю, в субтропическом климате Вашингтона это могло бы выглядеть логичным. Именно этому, вероятно, я обязан высокой чести беседовать не с кем иным, как с руководителем ЦРУ. Но должен заявить, что я решительно отказываюсь быть втянутым в какие-либо действия, способные привести к гражданской войне в нашей стране, - к войне, победу в которой я никоим образом не смог бы гарантировать.

Он устремил на адмирала холодный взгляд.

- Здесь вам не колония, адмирал. Не Ла-Пас, не Сантьяго и даже не Буэнос-Айрес. Это Париж. Не считаю возможным продолжать нашу беседу. Передайте, пожалуйста, мои наилучшие пожелания президенту США и желаю приятно провести время, пока вы еще у нас.

Они снова обменялись рукопожатиями. Отпуская руку премьер-министра, доктор Киссинджер заметил:

- Пожалуйста, не забудьте: правительство не в силах влиять на то, что могут предпринять наши банки. Как бы потом не пришлось пожалеть.

Он пожал плечами, тонко улыбнулся и удалился вслед за массивной фигурой адмирала.

- Давайте встретимся с этим вашим Хеммингом сегодня, - предложил он, когда они спускались по лестнице.

- Я это организую, Генри, - согласился адмирал и добавил: - Вот чертовы дураки!

Рольф Хемминг занимал дорогую квартиру в шестнадцатом округе, недалеко от Булонского леса. Она была полностью перестроена согласно его несколько своеобразным вкусам - Хемминг был гомосексуалистом. Светильники венецианского стекла в гостиной бросали нежный свет на двери, покрытые в несколько слоев лиловой краской. Обюссонские ковры были великолепны, а столовую украшали две прелестные головки Греза, повешенные слишком уж напоказ, будто в картинной галерее. Удобные, глубокие диваны и кресла были обиты платной бледно-серой материей, на некоторых обивка была цвета кофе с молоком. Все это производило впечатление одновременно и некоторой вульгарности, и старомодной изысканности. Черный слуга, уроженец Сомали, с великолепной мускулатурой, был в белой национальной одежде с золотой вышивкой.

Доктор Киссинджер осторожно присел на один из диванов. Адмирал остался стоять спиной к открытому окну, откуда веяло угнетающей уличной жарой. Рольф Хемминг, такой же фатоватый, как его жилье, и такой же старомодный с виду, расположился в кресле. Было четыре часа пополудни. Им подали коктейль "Кровавая Мэри".

- Мои осведомители, - начал Хемминг, речь его была изысканно-манерной, - говорят, будто это дело рук коммунистов, которые рассчитывают, что дестабилизация послужит им на пользу во время выборов. Население захочет ценой своих голосов купить мир и спокойствие...

- Чепуха, - возразил Киссинджер. - Даже французские коммунисты не такие идиоты, а уж они-то - одни из самых глупых в Европе.

- Мне не кажется это столь уж неумным, доктор Киссинджер, - не согласился Хемминг. - В этой стране люди всегда голосуют за тех, на чьей стороне, как им кажется, успех. Так они поступали в прошлом и, согласно прогнозам, точно так поведут себя и в данном случае.

- Кто этот ваш осведомитель?

Хемминг взглянул на адмирала, но ответил Киссинджеру:

- Вы задали трудный вопрос, сэр. Я не уверен, что имею право говорить о своих источниках информации.

- Не имеете! - резко сказал адмирал. - Я уже обсуждал эти дела с Хеммингом, Генри. Я доверяю этому источнику.

- Но это же чушь! - повторил Киссинджер. - И скажите мне такую вещь: почему они никого не арестовали? Уж не думаете ли вы, что их полиция вообще ни на что не способна?

- Отчасти действительно ни на что не способна, а отчасти коррумпирована.

- А мы-то действуем в этом направлении, Кент?

- Хотел бы я, чтобы это было так. - Адмирал пожал плечами.

- Есть у вас контакты с французской полицией или с контрразведкой?

Хемминг кивнул. Если Киссинджер рассчитывал на более подробный ответ, то его ждало разочарование.

- Может, вы знаете, насколько они продвинулись в распутывании этой проблемы?

- Знаю, доктор Киссинджер. Они очень далеки от того, чтобы ее решить.