«Бесы» вчера и сегодня

Писатель не считает роман памфлетом, он видит в нечаевщине «уродство» нашей страны, которым «не время любоваться»: «Нам более, чем кому-либо необходимо духовное здоровье, бодрость, вера в творческие силы разума и воли».

Горький приводит примеры нездоровья духовной атмосферы в обществе, примеры пьянства, хулиганства. «Это представление, — убеждён автор, — затея сомнительная эстетически и безусловно вредная социально». В целом, он считает несвоевременными театральные постановки не только «Бесов», но и других произведений Достоевского:

«Не надо забывать, что на сцене театра не так ясны мысли автора, как жесты, и что роман Достоевского, оголённый купюрами, примет характер сплошной нервной судороги.

Я предлагаю всем духовно здоровым людям, всем, кому ясна необходимость оздоровления русской жизни, — протестовать против постановки произведений Достоевского на подмостках театров».

То есть, автор статьи предлагает протестовать против постановки произведений Достоевского.

В той же газете «Русское слово» от 26 октября был напечатан ответ мхатовцев Максиму Горькому, в котором театр с позиции «высших запросов духа» отстаивал своё право на инсценировку романа.

Премьера «Николая Ставрогина» состоялась 23 октября 1913 года, а 27 октября «Русское слово» опубликовало вторую статью М. Горького «Ещё о карамазовщине». В ней писатель снова подчёркивает несвоевременность постановки «Бесов» на сцене. Он говорит о себе:

«Горький не против Достоевского, а против того, чтобы романы Достоевского ставились на сцене!»

«Я убеждён, — продолжает автор, — что одно дело — читать книги Достоевского, другое — видеть образы его на сцене, да ещё в таком талантливом исполнении, как это умеют показать артисты Художественного театра. <…> Читая книги Достоевского, читатель может корректировать мысли его героев, отчего они значительно выигрывают в красоте, глубине и человечности… Сцена переносит зрителя из области мысли, свободно допускающей спор, в область внушения, гипноза, в тёмную область эмоций и чувств, да ещё особенных, „карамазовских“. <…> Что заставило меня говорить на эту тему? Вот что: я знаю хрупкость русского характера, знаю жалостную шаткость русской души и склонность её, замученной, усталой и отчаявшейся ко всякого рода заразам. Прочитайте внимательно анкету „Вестника воспитания“, прислушайтесь к голосам современной молодёжи, — нехорошо на Руси, господа!

Не Ставрогиных надобно ей показывать теперь, а что-то другое. Необходима пропаганда бодрости, необходимо духовное здоровье, деяние, а не самосозерцание, необходим возврат к источнику энергии — к демократии, к народу, к общественности и науке.

Довольно уже самооплеваний, заменяющих у нас самокритику; довольно взаимных заушений, бестолкового анархизма и всяких судорог»^{4}.

Позже в доказательство того, что реакция использовала постановку «Бесов» в борьбе с революционными силами, Горький привёл статью журнала консервативно-монархического направления «Гражданин» (1914 г., № 19, стр. 9), где автор, за подписью «Независимый», тенденциозно пишет о спектакле, стремясь использовать произведение Достоевского в борьбе с рабочим и крестьянским движением: