Бетховен. Биографический этюд

Квартет F-dur в своей 1-й части полон разнообразия настроений, неожиданных оборотов музыкальной мысли, то нежно ласкающих, то героически смелых; в пределах установившейся формы, сочетания и колориты звуковых масс производят впервые впечатление симфоническое, оркестровое, напоминающее местами валторну и арфу; еще более замечательна 2-я часть, в красивых, законченных, смело развитых формах заключающая обилие музыкальных идей, разбросанных в виде коротких тем, то механически переплетающихся, то органически свивающихся в одну из лучших звуковых картин, в наиболее вдохновенное, чарующее скерцо. В отношении художественности еще выше стоит 3-я часть, по количеству и строению тем представляющая контраст 2-й части; там их добрая дюжина, там они порою бледны, мало содержательны, там они кратки и лишь своими сплетениями создают красивые звуковые узоры; здесь, в 3-й части, лишь две темы, из которых первая – певучая, длинная, интересная, с определенным, выдержанным настроением; начинается она 1-ой скрипкой как-то робко, мечтательно, затем переходит к виолончели, где повторяется более решительно, более выразительно, в более высоком регистре. Насколько вторая тема, представляющая собой разложение двух основных трезвучий на протяжении двух тактов, неинтересна сама по себе, настолько же поразительно ее развитие, ее переливы по верхним регистрам скрипки и виолончели, переходящей, после спокойной, плавной кантилены, в необыкновенный лихорадочно-возбужденный аккомпанемент pizzicatto тридцать вторыми. В 1-й скрипке встречается здесь другая оригинальность: в конце этого adagio она, будто подражая руладам россиниевских опер, мчится шестьдесят четвертыми на протяжении шести тактов и затем останавливается педалью на доминанте к основному тону 4-й части, чтобы своей трелью в 8 или 9 тактов набросить фон для прелестного звукового узора, исполняемого виолончелью. Было ли то просто в угоду графу Разумовскому, которому посвящены три квартета ор. 59, или иные соображения руководили автором, осталось невыясненным; тем не менее в финале 1-го и в allegretto 2-го квартета встречаются народные русские мелодии, взятые в почти неизменном аутентичном виде, но обработанные в совершенно немецком стиле, без малейших признаков couleur local. Впрочем, Карл Черни объясняет появление этих русских мелодий в квартетах ор. 50 статьями «Всеобщей музыкальной газеты» о русской музыке, которыми Бетховен зачитывался, и нотные приложения к которым он описывал, высказывая намерение в каждом квартете впредь разрабатывать по одной русской мелодии. Плясовая мелодия, начинающая 4-ю часть 1-го квартета, полная энергии и стремительности, в блестящей разработке Бетховена и в исполнении таких артистов, как «Чехи», точно обуреваемые избытком жизненных сил, производит впечатление волшебного каскада, в брызгах которого отражается калейдоскоп самых причудливых звуковых арабесок. В заключение 1-я скрипка растягивает эту плясовую тему в adagio (9 тактов), тема точно теряется в ppp, sempre perdandosi, но следующие 9 тактов presto и if достойно завершают эту бесподобную звуковую картину.