Читаем Бетховен. Биографический этюд полностью

Не могу писать вам теперь больше, так как завален работой; оставляю себе это удовольствие до другого раза. Итак, ожидаю вскоре уведомления

Искренно преданный друг ваш Бетховен.


Милостивые государи!

Сообщаю вам только, что, наконец, на будущей неделе сочинения мои будут наверняка сданы. Имейте в виду, что вследствие неуверенности в правильной переписке я должен был просмотреть каждую партию в отдельности. Это дело, как и многое другое здесь, идет к упадку, тем более при множестве партий – повсюду бедность spiriti и кошелька.

Вашей «Цецилии» я еще не получал.

Увертюра, которую вы получили от моего брата, на днях была здесь исполнена. Мне пришлось выслушать восторженные отзывы о ней и т. д. Что все это в сравнении с великим творцом гармонии в вышине, высоко, высоко, поистине всевышним, тогда как здесь внизу они вызывают только насмешки, всевышние карлики!!!!!!

Квартет вы получите теперь уже с другими произведениями. Вы так откровенны, не притворны. Этих качеств я еще никогда не встречал в издателях, мне это нравится, а потому жму вашу руку; кто знает, может быть вскоре удастся лично?! Был бы рад, если бы вы перевели также сюда Фрису гонорар за квартет, так как у меня как раз теперь большие расходы, все получения ожидаю из-за границы, и вероятно кое-где будут задержки, по моей же вине, при сем мой брат прилагает все необходимое относительно предложенных вам и принятых сочинений. Шлю сердечный поклон. Как видно из вашей газеты, Юнкер еще жив; он был одним из первых, обративших внимание на меня, ничтожного и неизвестного поклон ему.

Поспешно, быстро и все же не кратко, ваш Бетховен.


Баден, близ Вены, 7 сент. 1824.

Спешу сообщить вам только, что не получил вашего письма от 19-го авг.; причина мне неизвестна. Что касается вашего последнего письма с ордером торговому дому Фрис и Комп., то можете быть уверены, что как только уеду отсюда в Вену, а именно не позже конца месяца, вышлю вам тотчас же оба упомянутые сочинения. Квартет тоже наверняка получите к половине октября. Со мной приходится быть терпеливым, вследствие моей болезненности и усиленных занятий. Живу здесь благодаря своему здоровью, или вернее нездоровью; чувствую себя лучше, Аполлон и музы не выдадут меня еще смерти, так как я еще в большом долгу у них и прежде, чем отправиться в Елисейские поля, я должен закончить все, что внушает и велит мне вдохновение. Мне постоянно кажется, что успел написать только несколько строк, всякого успеха вашим трудам в области искусства; только искусство и наука предвещают нам и заставляют нас надеяться на лучшую жизнь. На днях напишу больше.

Второпях, преданнейший вам милостивые государи Бетховен.


Милостивые государи!

К сожалению, высылка сочинений опять запоздала немного. Осталось кое-что просмотреть в копиях, но так как я не был летом здесь, то должен теперь давать, по два часа ежедневно, уроки его импер. высочеству эрцгерцогу Рудольфу, после чего я почти не способен ни к чему другому, но жить на свои доходы я не могу, а потому принужден зарабатывать пером, хотя никто не считается с моим слабым здоровьем и драгоценным временем, надеюсь, такое состояние не будет продолжительно и я вскоре пересмотрю остальное и пришлю вам оба сочинения.

Несколько дней тому назад я получил предложение, касающееся вас: одна иностранная музыкальная фирма хочет взять у вас сейчас же 50 экземпляров обоих сочинений и вместе с тем вступить с вами в соглашение во избежание контрафакции. Я решительно отверг все это, так как научен горьким опытом (может быть только интрига), но если вы желаете чего-нибудь в этом роде, то с удовольствием наведу точные справки.

Теперь о другом предложении: брат мой оказал мне некоторые услуги, за что я предоставил ему взамен следуемых ему денег следующие сочинения, именно: большую увертюру, которая была исполнена здесь в моем концерте; 6 багателей или мелочей для одного фортепиано, из которых иные представляют собою наиболее законченные и лучшие из всех пьес, написанных мною в этом роде; и три песни, из коих две – с хором, а аккомпанемент одной фортепианный или с духовыми инструментами, другой фортепианный или целого оркестра; а третьей – только фортепианный. Увертюра в двух фортепианных переложениях, в 2 и в 4 руки, каковые обе получите. Мой брат просит за все 130 # золотом. Он человек состоятельный и помещик, а потому ему безразлично, какие вы назначите сроки для уплаты; он предоставляет это вашему усмотрению. Прошу вас очень поспешить ответом, так как имею другое предложение на эти произведения (не хвастаюсь и никогда этим не занимался). Поэтому необходимо поспешить. Я полагал, что вам может быть желательно получить побольше моих произведений и просил брата об отсрочке. Не беспокойтесь ни о квартете, ни о двух других сочинениях; до первых чисел наступающего месяца все будет сдано. Вероятно, вы уже убедились в моей откровенности и не станете подозревать в хитрости, задней мысли и т. п. Быть может нам с вами суждено сойтись близко!

Как всегда ваш Бетховен.


Вена, 5 декабря 1824 г. Милостивые государи!

Перейти на страницу:

Все книги серии Культурный слой

Марина Цветаева. Рябина – судьбина горькая
Марина Цветаева. Рябина – судьбина горькая

О Марине Цветаевой сказано и написано много; однако, сколько бы ни писалось, всегда оказывается, что слишком мало. А всё потому, что к уникальному творчеству поэтессы кто-то относится с благоговением, кто-то – с нескрываемым интересом; хотя встречаются и откровенные скептики. Но все едины в одном: цветаевские строки не оставляют равнодушным. Новая книга писателя и публициста Виктора Сенчи «Марина Цветаева. Рябина – судьбина горькая» – не столько о творчестве, сколько о трагической судьбе поэтессы. Если долго идти на запад – обязательно придёшь на восток: слова Конфуция как нельзя лучше подходят к жизненному пути семьи Марины Цветаевой и Сергея Эфрона. Идя в одну сторону, они вернулись в отправную точку, ставшую для них Голгофой. В книге также подробно расследуется тайна гибели на фронте сына поэтессы Г. Эфрона. Очерк Виктора Сенчи «Как погиб Георгий Эфрон», опубликованный в сокращённом варианте в литературном журнале «Новый мир» (2018 г., № 4), был отмечен Дипломом лауреата ежегодной премии журнала за 2018 год. Книга Виктора Сенчи о Цветаевой отличается от предыдущих биографических изданий исследовательской глубиной и лёгкостью изложения. Многое из неё читатель узнает впервые.

Виктор Николаевич Сенча

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Документальное
Мой друг – Сергей Дягилев. Книга воспоминаний
Мой друг – Сергей Дягилев. Книга воспоминаний

Он был очаровательным и несносным, сентиментальным и вспыльчивым, всеобщим любимцем и в то же время очень одиноким человеком. Сергей Дягилев – человек-загадка даже для его современников. Почему-то одни видели в нем выскочку и прохвоста, а другие – «крестоносца красоты». Он вел роскошный образ жизни, зная, что вызывает интерес общественности. После своей смерти не оставил ни гроша, даже похороны его оплатили спонсоры. Дягилев называл себя «меценатом европейского толка», прорубившим для России «культурное окно в Европу». Именно он познакомил мир с глобальной, непреходящей ценностью российской культуры.Сергея Дягилева можно по праву считать родоначальником отечественного шоу-бизнеса. Он сумел сыграть на эпатажности представлений своей труппы и целеустремленно насыщал выступления различными модернистскими приемами на всех уровнях композиции: декорации, костюмы, музыка, пластика – все несло на себе отпечаток самых модных веяний эпохи. «Русские сезоны» подняли европейское искусство на качественно новый уровень развития и по сей день не перестают вдохновлять творческую богему на поиски новых идей.Зарубежные ценители искусства по сей день склоняют голову перед памятью Сергея Павловича Дягилева, обогатившего Запад достижениями русской культуры.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Александр Николаевич Бенуа

Биографии и Мемуары / Документальное
Василий Шукшин. Земной праведник
Василий Шукшин. Земной праведник

Василий Шукшин – явление для нашей культуры совершенно особое. Кинорежиссёр, актёр, сценарист и писатель, Шукшин много сделал для того, чтобы русский человек осознал самого себя и свое место в стремительно меняющемся мире.Книга о великом творце, написанная киноведом, публицистом, заслуженным работником культуры РФ Ларисой Ягунковой, весьма своеобразна и осуществлена как симбиоз киноведенья и журналистики. Автор использует почти все традиционные жанры журналистики: зарисовку, репортаж, беседу, очерк. Личное знакомство с Шукшиным, более того, работа с ним для журнала «Искусство кино», позволила наполнить страницы глубоким содержанием и всесторонне раскрыть образ Василия Макаровича Шукшина, которому в этом году исполнилось бы 90 лет.

Лариса Даутовна Ягункова

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
100 великих деятелей тайных обществ
100 великих деятелей тайных обществ

Существует мнение, что тайные общества правят миром, а история мира – это история противостояния тайных союзов и обществ. Все они существовали веками. Уже сам факт тайной их деятельности сообщал этим организациям ореол сверхъестественного и загадочного.В книге историка Бориса Соколова рассказывается о выдающихся деятелях тайных союзов и обществ мира, начиная от легендарного основателя ордена розенкрейцеров Христиана Розенкрейца и заканчивая масонами различных лож. Читателя ждет немало неожиданного, поскольку порой членами тайных обществ оказываются известные люди, принадлежность которых к той или иной организации трудно было бы представить: граф Сен-Жермен, Джеймс Андерсон, Иван Елагин, король Пруссии Фридрих Великий, Николай Новиков, русские полководцы Александр Суворов и Михаил Кутузов, Кондратий Рылеев, Джордж Вашингтон, Теодор Рузвельт, Гарри Трумэн и многие другие.

Борис Вадимович Соколов

Биографии и Мемуары