Без четверти два

Я пожал плечами, будто желая сказать, что света от этого не прибавится, и посмотрел в сторону сцены. И через несколько минут я был уверен в том, что танцовщица – полноватая брюнетка (из тех, кого полнота не только не портит, но и украшает), и что танцует она танец живота. Танцует профессионально, совмещая его со стриптизом – пошловатое развлечение для жителей Востока и экзотическая диковинка для европейцев.

– Это Нура, – сообщила мне Жаннет. – Если хочешь, я вас познакомлю. Она тоже замужем, как и жена твоего друга.

– Жена моего друга? – не понял я.

– Та, с которой ты спал.

Ровно пару секунд я прокручивал в голове наш вчерашний разговор, а потом вспомнил, как Надья танцевала мне танец живота, и тоже совмещала его со стриптизом.

– Я понял, – заговорил я. – Нет, не стоит нас знакомить.

– Но ты увидел, что она танцует и как она танцует. Что еще у тебя в голове?

Я рассмеялся.

– Это что, заколдованное место? Все, что я захочу, исполнится?

Жаннет легко покачала головой.

– Скорее, исполнится то, чего ты по-настоящему хочешь. Но так бывает не только здесь, так бывает и в жизни. А вот и наш заказ.

Официант поставил на стол бутылку вина, два бокала и небольшую плоскую коробочку, инкрустированную зеленым камнем.

– Вино? – спросил я, оглядывая бутылку. – Что же, пусть будет вино. Это безопаснее, чем шампанское.

Жаннет подвинула коробочку к себе, открыла ее и достала оттуда трубку.

– Хочешь забить сам? Или доверишь мне?

– Никогда не видел, как женщины забивают трубку. Так что я посмотрю, если позволишь.

Она выложила на стол еще одну коробочку, поменьше, на этот раз, черную, и чуть подалась вперед, изучая бурые комочки опиума.

– Думаю, тут хватит даже на две трубки, – вынесла она вердикт, подхватывая комочки тонкой иглой и складывая их в углубление трубки. – Это будет замечательная ночь.

– Теперь я знаю, что для того, чтобы тебе подали наркотики прямо, не обязательно ехать в Амстердам.

– Конечно, не обязательно. – Жаннет чиркнула спичкой. – Амстердам – скучный город. И там некрасивые кладбища. Раскуривай.

Минут через пять мы уже дымили трубкой, передавая ее друг другу через две затяжки. А минут через десять-пятнадцать я уже и думать забыл о том, что застрял в чужом городе и, вероятно, опоздаю на пресс-конференцию. Сознание сначала сузилось до пределов комнаты, а потом стало бесконечно широким – я мог оказаться сейчас в любой точке мира, если бы захотел. Достаточно было щелкнуть пальцами. Или даже не щелкать пальцами, а закрыть глаза и представить себе то место, где я хочу оказаться. Жаннет, судя по всему, испытывала похожие ощущения другой реальности – она смотрела на меня, легко щурясь от висевшего в воздухе сладковатого дыма, и улыбалась, а потом взяла мою руку в свою.

– Ведь правда, тут чудесно, Брайан? – спросила она.

– Да. Наверное, герои Оскара Уайльда испытывали похожие ощущения, когда курили опиум.

– Насколько мне известно, все испытывают разные ощущения. Но, наверное, что-то похожее все же есть. Посмотри на часы.

Я бросил взгляд на наручные часы.

– Час ночи. Нам пора домой?

– Нам пора перейти ко второй части вечера. То есть, к тому, зачем мы сюда пришли. Пойдем.