Без чувств (СИ)

Пока я набираюсь храбрости, мой мобильный оживает мелодичной трелью.

Снимаю трубку в ту же секунду, переключаясь на более приятный разговор с Янкой.

— С выздоровлением, что ли… подруга.

Я растерянно замираю посреди комнаты, пытаясь понять, в чем подвох. Пульс, как по команде, ускоряется, потому что тон звучит зло и абсолютно не весело. Не так, как раньше.

— О чем ты?

На заднем фоне сигналят автомобили и слышится ругань.

Я вдавливаю телефон в ухо, чтобы не пропустить ни единого намёка прежде, чем раскроется причина столь кардинальных изменений в поведении Яны, хотя на подсознании — уже схватываю суть.

— Твоя мать сказала, что ты не болеешь. Более того — её любовник тоже это подтвердил.

Закрывая рот ладонью, сдерживаю рвущийся наружу вскрик.

— Да, я была у тебя дома, прикинь. Как последняя идиотка накупила вкусняшек, чтобы порадовать любимую подружку. Узнала адрес у старосты. Приехала к дому, поднялась на этаж, но увидела шокирующую картину. Теперь понятно, почему ты никогда не звала меня раньше в гости.

— Ян, я всё тебе объясню… Пожалуйста…

Понимаю, что это бессмысленно, но будто утопленник — хватаюсь за последнюю соломинку.

— Хм... Что именно? Что мой отец ебёт твою мать? Что ты знала обо всем, но скрывала? Втиралась ко мне в доверие? Дружила, чтобы заработать баллы? — сыпет вопросами Авдеева, срываясь на истерику. — Совесть не мучает, Даш? Спокойно тебе спится? Не тошно от того, что ты такая... тварь? Или деньги не пахнут?

Не успеваю я вставить хотя бы слово, как разговор обрывается, потому что Янка бросает трубку.

Глава 48

***

Яна блокирует меня всюду.

Это логично наверное, но безумно обидно, больно и несправедливо.

Без права на обжалование. Без шанса озвучить последнее слово.

Можно только представить, что сейчас думает подруга: как перебирает воспоминания и тщательно складывает в голове недостающие пазлы.

Знаю, в полученной картине не получится ничего красивого и радужного, только уродливая дружба, обман и предательство, но ведь многое изначально было не так!

Всё началось с языкового лагеря в Британии. Наше первое знакомство было зовом сердца и притяжением родственных душ — не иначе, но Яна наверняка уже решила, что я была приставлена Олегом Вячеславовичем в качестве надзирателя.

Потом мы поступили в вуз на одну специальность. Со временем общение стало тесным, развились более теплые чувства.

Теперь всё это обесценивается. Вернее, не просто обесценивается, а превращается в пепел.

Нельзя сказать, как бы я поступила на месте подруги — это сложно, особенно когда эмоции бегут впереди всей планеты.

Скорее всего, на первом этапе осознания дико бы злилась и включала игнор, но остыв, потребовала бы внятных оправданий и объяснений. Вот только внутреннее чутье подсказывает, что Яна не станет докапываться до правды.

Смысл?

С таким бэкграундом уже не получится дружить. Как ни пытайся.

Подруга просто-напросто оборвёт все связи, примет новую реальность и научится жить без меня.

А я? Сумею ли?

За грудной клеткой невыносимо давит…

— Где?.. — звонит Олег Вячеславович. — Где, блядь, Яна?

Я вжимаю голову в плечи, слушая грозный рык в динамике.

Ситуация закручивается хуже некуда. Мне сложно предположить дальнейшее развитие, но в той или иной степени зацепит всех.

— Я не знаю!

Мир бросает на меня взгляд исподлобья, отрываясь от ноутбука, поэтому приходится встать с кресла и выйти на балкон, чтобы поговорить без свидетелей. Он может не сдержаться и выхватить трубку, и тогда у дяди Олега точно случится сердечный приступ.

Хотя, может это и к лучшему?

Удивляюсь собственной жестокости, но не могу не думать о том что именно Авдеев-старший втянул нас в свою игру с навязанными правилами.

Я не давала на них согласия!

Я не хотела!..

Нам не стоило общаться с Яной. Вообще никогда! Не видеться, не знать друг о друге. Если, конечно, Олег Вячеславович планировал и дальше скрывать свой роман.

Я была уверена в том, что столь простые истины понятны взрослому сорокапятилетнему мужчине, но он сделал ставку на удачу и беспечность.

— Какого хуя ты дала ей ваш адрес? Я же предупреждал, чтобы никого не звала в гости!

Боже...

Разговаривай я вживую с дядей Олегом — уже сломалась бы от напора.

— Адрес Яна взяла у старосты, — сбивчиво поясняю. — Подумала, что я болею и решила навестить без предупреждения.

— А ты?

Кривлюсь, глядя через окно на улицу.

— А я — нет.

Раньше у нас не было подобных ситуаций — подругу ничуть не смущало, что я не зову её домой. Родители бывают разными. Ей ли не знать?

К глазам подкатывают слёзы, когда я представляю, что происходило в этот чёртов раз.

Янка приехала с гостинцами, чтобы порадовать меня, но была морально уничтожена чудовищной новостью.

— Я не успел её остановить, — чуть спокойнее произносит Олег Вячеславович.

Тон не такой высокий и надменный, чем минутой раньше. В нем нотки горечи и отчаяния, но я не могу проникнуться и пожалеть Авдеева-старшего несмотря на то, что он был хорошим отцом для моей подруги.

Его мир в какой-то степени разрушен.

Никто не думает, что и мой. Будто кусочек сердца оторвали наживую и с мясом. Без анестезии.