Без души

Ещё один импульс и вот от меня отшатнулись, как от прокаженного. Хотя можно считать, что я таковым и являлся. Красный цвет — печать Зверя. Сжавшись в комочек и баюкая вывихнутое плечо, я растерянно смотрел, как появившееся в глазах присутствующих советников отвращение и непонимание быстро сменялось животным страхом. Только на лице Далика было написано торжество, смешанное с… сожалением? Впрочем, последнее мгновенно исчезло, не оставив ни следа.

— Что ж, теперь всё понятно. Итак, господа, мы можем видеть, что все обвинения этого человека, — брезгливый кивок в мою сторону, — были ложными. И как раз лорд Серег оказался на стороне мастера и безумной госпожи. Возможно, он сам убил свою дочь…

— Захлопни пасть! — я попробовал снова кинуться на короля, но меня скрутили и обездвижили импульсом.

— В Бездну его.

— Но, ваше величество, как же? Он же… не лучше ли сразу же казнить? — рядом с ним возник смутно знакомый, статный молодой мужчина, наверное, мой ровесник.

— Нет, всё-таки это сам спаситель, — Далик покачал головой, бросив на меня ещё один разочарованный взгляд, — бывший герой… Кто же мог знать, что он сломается и решит всех предать? Известите мою сестру, что у неё больше нет мужа. Возможно, Ирэн сможет образумиться.

Было невыносимо больно смотреть на лучшего друга, хотя он же меня давно предал. Неужели я до сих пор не мог это осознать?

— С вашего позволения, я сам поеду к Ирэн.

— Хорошо, отправляйтесь сейчас же, — Далик направился к выходу, — на сегодня я отменяю все совещания и приёмы, такое потрясение, — в голосе прорезалась откровенная насмешка, — проверьте, чтобы к вечеру об этом досадном инциденте знали все — общественность должна понять, что спасителя у них больше нет. А я пройду в покои.

— Конечно, ваше величество, — мужчина почтительно поклонился Далику и подмигнул мне.

Дик, теперь я вспомнил бывшего жениха своей любимой.

Сейчас:

Ирэн захлебывалась слезами, прижавшись к груди Девеана. Они сидели здесь же, на поляне. Надзиратель уже успел «прибраться», а Далик просто ушел. Ещё несколько минут, после исчезновения Серега, девушка держалась, успев сказать брату, что вполне довольна свершившейся местью, после чего послала его в Бездну.

И Далик ушел, не оборачиваясь, кажется, повредившись рассудком. Несколько мгновений Ирэн и Девеан ещё слышали редкие истеричные смешки, после чего наступила пугающая тишина. И, не выдержав, девочка расплакалась. Она глотала слёзы, боясь даже всхлипнуть, а надзиратель не знал, можно ли что-то сказать, чтобы хоть немного облегчить ее отчаянье. Поэтому, сдавшись, просто обнял ее, пытаясь показать, что она не одна. Хоть так разделить боль девочки, которая душила её столько лет.

— Бездна, какая же я глупая, — тонкие пальчики с силой сжимали черную его ткань рубашки, — зачем, зачем я это сделала? Это было как затмение, казалось, что это правильно. Понимаешь? Только ради неё — Эллин. А ему все равно… Он не любил меня. Уже тогда, в прошлом, он считал, что ничего не было — думал, что раз ему в тягость наша жизнь, то и для меня она должна быть испытанием. А я боролась! Верила.

Девеан осторожно погладил Ирэн по голове, перебирая мягкие — мягкие рыжие пряди. Мужчина плохо представлял, что нужно отвечать… и нужно ли?

— Убила… — прошептала она, — я ведь никогда никого не убивала. Даже не думала об этом. Скажи, неужели я так много хотела?

— Ты сделала то, что посчитала нужным. Не мне тебя судить… И сама себя не суди, и так желающих наберётся достаточно, — отозвался Девеан. — Прости, если задел, когда говорил про мастерство убийцы.

— Оказывается, ты умеешь извиняться, — мужчина не видел лица Ирэн, но, кажется, она улыбнулась.

— Все умеют, просто некоторые пытаются скрыть это. Не жалей о своём выборе.

— Нет, я не жалею. Ни о том, что пошла за ним, ни что убила Ларин… Но, Бездна! Как же я устала: бороться, ждать, надеяться. Устала, — повторила девочка.

Ирэн с силой и злостью сжала в ладони каплю янтаря. И дальше заговорила ровно, словно это помогло ей успокоиться.

— Там покой, Девеан, — вздохнула она. — Несколько мгновений, пока тихая госпожа закрывала мне глаза, было больно, а потом всё исчезло. Больше не грызло изнутри отчаянье, отступили страх и грусть, не стало этого треклятого долга… Странное ощущение защищенности и любви, когда ты знаешь, что нужен кому-то доброму и сильному — вот что было в том покое. Не знаю, может быть, именно так чувствует себя ребёнок в материнской утробе? А потом плачет, лишаясь этого чувства. Там была Эллин, были те, кого отобрало у меня время. И Серег тоже должен был присоединиться — я знала. Что же пошло не так? Он ведь, наверное, думает, что ему всё дозволено, раз душа где-то там, в чертогах тихой госпожи, счастлива в кругу нашей маленькой семьи. Но нет. Душа не спаслась — она исчезла. Растворилась в пустоте: ничего не осталось. Его уже нет, действительно нет, а он не понимает этого, играет словами…

Ирэн тихо всхлипнула, смахнула тыльной стороной руки капли слёз.