Без наказания

МОРИН ДАЙЕР. 11 лет. Дочь местного фермера. Была о ночь Гая Фокса на месте преступления. Один из подростков налетел на нее и свалил с ног. Она нащупала в его кармане «что-то твердое и острое». Хорошо разглядела того парня и могла бы его узнать.

И в том же духе. На месте происшествия случайно оказался репортер из «Гэзетт», однако жадный до дела Твикер оставил его для себя.

Пошатываясь на своих высоких каблуках, Клэр вошла в репортерскую и насмешливо сказала:

— Вот и всплыли наружу твои грехи.

— Что такое?

Дело шло к шести, и все уже разошлись. Хью дежурил вечером и теперь клевал носом над «Бременем страстей человеческих».

— Не пугайся так, милый. Это всего лишь суперинтендант полиции, настоящий и прямо из Скотленд-Ярда. Я встретила его у входа и показала дорогу наверх.

Из-за плеча Клэр выглядывал седой подтянутый мужчина.

— Ах, да, прошу прощения. Вы…

— Моя фамилия Твикер. — У него был низкий и бесстрастный голос. — Хотел бы поговорить с вами, мистер Беннет. Я не займу у вас много времени. А вам спасибо за помощь, — поблагодарил он Клэр.

— Это мисс Кэвендиш, наш репортер, — представил Хью.

— Когда-нибудь, суперинтендант, мне захочется взять у вас интервью для нашей страницы для женщин, — с наигранной веселостью заговорила Клэр. — Вопросы самого личного характера: что вы едиФе на завтрак, выводите ли по вечерам свою собаку, забавные происшествия, которые случались с вами…

— Вы путаете меня с какой-то знаменитостью, мисс Кэвендиш.

Твикер таким решительным образом повернулся к ней спиной, что Клэр ничего не оставалось, как уйти прочь. Закрывая за собой дверь, она состроила Хью гримасу.

У Хью стучали от холода зубы, хотя пружины электронагревателя накалились докрасна. К тому же он не совсем проснулся.

— Если не ошибаюсь, это по поводу убийства в Фар Уэзер?

Твикер кивнул и пристально посмотрел на Хью. Тому сделалось неловко от его взгляда.

— Я хотел бы, чтобы вы рассказали мне о том, что видели и слышали в тот вечер.

— Значит, меня-вызовут свидетелем?

— До этого пока далеко. В деле подобного рода сперва необходимо собрать десятки, может, даже сотни показаний. Обычная рутина.

Неужели, думал Хью, со времени происшествия еще не прошло и двух дней? Он старался ничего не упустить в своем рассказе и, что было еще важней, ничего не домыслить. Не внести искусственной ясности в то, что на самом деле было неясным. Твикер сделал одну или две заметки в своем блокноте, большую же часть времени сидел, сложа руки на груди, и слушал. Под конец спросил:

— Вы разглядели того подростка, которого обхватили руками? Смогли бы его опознать?

В комнате, где обычно стоял гвалт, теперь царила непривычная тишина, и Хью совсем иными глазами глядел на прислоненные к чернильному прибору трубки на столе у Лейна, открытые машинки, номера «Вог» и «Харперз», сложенные аккуратной стопкой на столе у Клэр, на весь этот знакомый уют, который придавали комнате старые ободранные столы, пожелтевшие записки, приколотые к стене. Один из младших редакторов оставил в допотопном «Оливере» листок бумаги, на котором заглавными буквами было напечатано: «БОГ ЕСТЬ ЛЮБОВЬ, А ЛЕЙН ЕСТЬ РЕДАКТОР ОТДЕЛА НОВОСТЕЙ».

— Вы хорошо его разглядели? — настаивал Твикер.

Почему в такой момент он обращает внимание на всякие мелочи? Почему ответ, который он должен дать, кажется ему таким важным?

— Да, — сказал он, но тут же оговорился: — То есть в то время я не разглядел его как следует, но видел после и узнал.

— Когда?

— Сегодня утром. Я был на Питер-стрит, когда за ним приехали. Его зовут Лесли Гарднер.

— Вы уверены, что это был тот же самый подросток?

Хью уже сжег свои мосты.

— Абсолютно уверен.

— И он направился в сторону Корби?

— Да.

— Это было до того, как крикнули: «Всыпь ему, Король!»?

— До того.

— А вы бы смогли узнать по голосу подростка, который это выкрикнул?

Хью постарался вспомнить тот голос, уловить в нем какой-либо отличительный признак, но тщетно.

— Не уверен.

— Когда вы обхватили руками Гарднера, вы ничего не нащупали в его карманах?

— В его карманах… — Он задумался, силясь вызвать то мимолетное ощущение. — Да, я нащупал с правой стороны что-то твердое. Затрудняюсь сказать, в каком именно кармане.

— Хорошо. — Твикер встал. — Я попрошу вас зайти к нам в участок в удобное для вас время для дачи показаний.

Когда Твикер ушел, Хью снова прочитал то, что написал этот слишком смышленый младший редактор: «БОГ ЕСТЬ ЛЮБОВЬ, А ЛЕЙН ЕСТЬ РЕДАКТОР ОТДЕЛА НОВОСТЕЙ». Потом почему-то вспомнил о Джилл Гарднер.