Без опыта замужества

— А что случилось?

— Да трагедия у нас… — проговорила она извиняющимся шепотом, прикрывая ладонью трубку, — вчера мать нашего жениха заявилась, устроила тут Содом с Гоморрой… Я за Женьку боюсь, Паш. Я не могу сейчас ее одну бросить. Извини меня…

— Так. Понятно. Я сейчас приеду. Жди. Вместе будем разбираться с вашей Гоморрой.

— Может, не надо, а? Женька и со мной-то не очень стремится эту тему обсуждать.

— А со мной — будет обсуждать. Ничего, разберемся, Малина. Сейчас буду.

Соскочив с постели, Лина опрометью бросилась в ванную, по пути заглянув в Женькину комнату. Та сидела на кровати, притянув к подбородку коленки и обхватив их руками-плеточками, смотрела в окно, не мигая. Даже на ее быстрое «доченька, я сейчас, умоюсь только» никак не прореагировала. Пока торопливо приводила себя в порядок, неслись в голове тревожные вопросы — как, интересно, Женька сейчас будет ему свою проблему проговаривать? Чужому, по сути, человеку? Все-таки Павел очень, очень самонадеянный! Да и она тоже хороша — впустила в дочернюю боль постороннего.

Он и впрямь очень быстро приехал. Зашел, притянул Лину к себе на секунду, ткнулся губами в затылок. Потом отстранил, коротко и деловито поинтересовался:

— Где она?

— Там, у себя в комнате… Сидит как побитая сирота, смотреть жалко.

— Так… А чего она хотела, эта ваша жениховская мать? Ей Женька как потенциальная невестка с лица не нравится, что ли?

— Да не в этом, собственно, дело… Ей, Паш, на наши лица вообще наплевать. Мы ей по статусу не подходим, понимаешь? По уровню. По состоятельности. По положению в обществе. По черт-те чему еще, я не знаю, что у вас в понятие высокого положения в обществе включено! В общем, мы с Женькой как две коварные маргиналки вроде как покусились на их с трудами нажитое благосостояние, понимаешь?

— Так, ну что ж… Теперь картина ясна, по крайней мере. Теперь мне все понятно. Что ж, все правильно…

— Что? Как это — все понятно и правильно? — опешила Лина. — Ты что, Павел?

— А как ты хотела, Малина? Сейчас все свое благосостояние забором огораживают, времена такие.

— Ты это серьезно?

— Тихо, Малина, тихо…

— Нет, ты мне скажи! Что значит — все понятно и правильно? Неужели это можно понять?

— Да, можно. Но нам этого не нужно. И вообще, не суетись вопросами, сейчас придумаем что-нибудь.

— Но… Что значит — придумаем?! Что тут вообще, в принципе, можно придумать? Она тут так оскорблениями изгалялась, эта мамашка, ты бы слышал!

— И что, Женька при этом безобразии тоже присутствовала?

— Ну да… А главное, она так любит этого парня, Дениса! Я ей попыталась что-то объяснить, да без толку… Ну как это вообще можно объяснить? В принципе? Как, как ей объяснить, что она не может его любить? Просто любить, и все? Я и сама не понимаю…

— Погоди… А ты что, не сказала ей, чья Женька… Как это слово называется, забыл… Ну если я на тебе женюсь, кто она мне будет?

— Ну вроде как падчерица…

— Во! Правильно, падчерица! Ты что, не сказала ей, чья Женька потенциальная падчерица? Да и не потенциальная даже, а почти готовая?

— Нет… Не сказала, конечно.

— Почему?!

— Да с чего ради? И вообще… У меня бы даже язык не повернулся. Выходит, если Женька будет твоей падчерицей, ей можно будет любить, а если не будет — то и нельзя? Любовьто сама по себе тут при чем? Смешно, согласись.

— Не усложняй, Малина. Чего ты в бутылку лезешь?

— Да никуда я не лезу.

— Вот и не лезь… Скажи лучше, откуда она взялась, эта жениховская мамашка? Из каких она?

— Хм… Ты прям как моя соседка Люся спрашиваешь — из каких… Муж у нее вроде в палате недвижимости работает.

— Фамилию знаешь?

— Конечно. Горохов у него фамилия.

— Ой, мать твою, держите меня сразу трое… Горохов! Знаю я этого хмыря! Тоже мне, нашелся статусный и состоятельный! Да он же никто, мелкая сошка, этот твой Горохов! На уровне сделай-подай-принеси! Боже, а я-то думал… Ну, считай, Женькина проблема уже решена, Малина!

— То есть… Как это? Ты что, с этим вопросом к нему пойдешь? Не надо, не смей и не думай даже!

— Ладно, не суетись. Никуда я не пойду, не бойся. Просто я сделаю так, что не сегодня, так завтра до него дойдет информация, что Женька… Что она… Тьфу, опять это слово забыл! Кто она мне будет?

— Падчерица…

— Да, да, точно. Просто до него дойдет информация, чьей падчерицей они с женушкой так легкомысленно пренебрегли.

— И что?

— А сама увидишь! Так побегут Женьку сосватывать, что ветер в ушах свистеть будет!

— Значит, Женька с Денисом получат-таки отмашку на любовь… С твоей помощью, да? — с болью проговорила Лина. — Ты сам-то хоть понимаешь, как все это выглядит?

— Да нормально это выглядит! Так, как надо выглядит! Как и должно выглядеть!

— Ты в этом и правда уверен?

— Слушай… Чего ты от меня хочешь, Малина? Не я придумал эту жизнь, она сама так сложилась. Деньги и сила определяют многое, если не все. И жизни, и судьбы определяют. Я со своей стороны лишь приложил усилия, чтобы быть там, на стороне определяющих. А по-другому я просто не смог бы жить. И прошу тебя, не лезь в бутылку, не люблю я этих… рефлексий. Пойдем лучше твою дочь в порядок приводить.