Без пощады

Попадался юморок: «Гостинец от Петрины», «Гвардейский привет из Севастополя» и длиннющее «Шашлычница одноразовая фугасного действия «Русский кебаб».

Было и кое-что непонятное — похоже, результат стараний резервистов из Западной Европы. На одной торпеде мне попалось «Friggintrain», на другой — «Vergeltung».

— Слушай, Петя, у тебя баллончика с краской не завалялось? — бросил я через плечо.

— Какого баллончика?

— Да любого!

— Откуда ж ему взяться?

— То есть как откуда? А хоть те же гвардейские знаки? Вы же их как-то рисовали на флуггерах?

— Они, товарищ лейтенант, не красками делались. Это термопереводные картинки.

— Черт, да, действительно… А вон то — белой краской рисовано, верно? — Я ткнул пальцем в торпеду с такой композицией: череп и кости, обрамленные круговой надписью «Наш ответ Народному Дивану».

— Наверное… А зачем вам?

— Экий ты сонный, братец. Ну давай, помоги нашему героическому флоту, придумай: чем можно писать на корпусе «Мурены»?

— А-а-а, так вот вы к чему? Я сейчас, мигом!

Петя убежал к старшине расчета, а я, поскрипывая электромышцами скафандра, кое-как развернулся на месте, чтобы поглядеть на своего красавца.

Схема боевой нагрузки Д-11 — это две противокорабельные «Мурены», два блока «Оводов» (против флуггеров, малого радиуса действия) и дополнительные топливные баки на внутренних узлах подвески. Все уже было готово, не хватало только одного блока «Оводов», справа. Его сейчас как раз подавала тележка, управляемая техником-оружейником.

— Вот! — Из-под фюзеляжа вынырнул радостный Петя, размахивая черным маркером.

— Ну и как я буду писать? Черным-то по черному?

— Не волнуйтесь, товарищ лейтенант, все учтено могучим ураганом. Вы пишите, а я потом проявлю.

— Проявишь?

— Вот увидите!

Величественный в своем скафандре, как боевой слон, я подошел к «Мурене» под левой плоскостью, примерился и вывел маркером «За».

— Проявляй.

— Уже?

— Хочу посмотреть, как получается.

— Да пожалуйста.

Петя извлек из безразмерного набедренного кармана своей «Саламандры» плоский баллончик фризера, надел на него насадку и коротко пшикнул.

Вот ушлый народ техники… Явно ведь наткнулись на этот эффект случайно! Но — что работает, то работает.

Черный красящий состав маркера, прореагировав с фризером, стал ядовито-желтым — таким ярким, что я даже испугался: а вдруг на меня сейчас набросится Бабакулов или — пуще того — Белоконь с воплями «Демаскировка! Немедленно стирай или меняй ракету!».

Но, конечно, в предполетной лихорадке никому до меня дела не было, и я спокойно довел начатое до конца.

— А кто такая «Исса»? — спросил Петя. — Извините… Если не секрет.

— Не секрет. Моя невеста. Если бы Конкордия на нас не напала — она бы сейчас жила.

Нас держали в двухминутной готовности к подаче на катапульты. Это значило, что мы, одетые в скафандры, сидим в кабинах. Забрала шлемов откинуты. Фонари кабин закрыты, но не герметизированы — не хватает последнего щелчка.

Электросистемы флуггера активированы, связь включена, можно слушать и внутрикорабельную трансляцию (ВКТ), и все боевые каналы авиакрыла уровней «дом — эскадрилья», «эскадрилья — борт», «борт — борт». Действие последних эмулировалось при помощи резервных каналов ВКТ.

В сущности, мы переступили черту, отделяющую пребывание на борту от боевого вылета. Можно было считать, что мы уже куда-то летим — только расход топлива и кислорода все время «ноль».

Ударную эскадрилью Т-01 тем временем на катапульты подали, но пока не выпускали.

А и то подумать: против кого?

Из вводной вытекало, что наша группа не имеет контакта с крупным соединением противника. Чтобы в контакт вступить, мы должны были либо изменить курс и, основательно увеличив скорость, несколько часов двигаться в обычном пространстве по направлению к более удачливому «Циклону», либо присоединиться к нему путем Х-перехода.

Так-то оно так, но если мы уйдем через Х-матрицу, только с наших «Трех Святителей» будут потеряны десять флуггеров: два «Асмодея» и восемь истребителей из эскадрильи И-03. Эти ребята сейчас черт знает где, и теоретически они должны вернуться… я поглядел на приборную доску… часа через полтора, не раньше. Примерно столько же машин отряжено в дозор и с других авианосцев группы — «Рюрика» и «Дмитрия Донского». То есть имеем тридцать флуггеров, разбросанных по сфере радиусом в полмиллиона километров…

Что прикажете делать со всей этой публикой, а? Я бы на месте нашего комгруппы, вице-адмирала Зиманова, закручинился…

Да я и на своем месте закручинился. Как подумаешь о ребятах, которые сейчас там, в дозоре… Они ведь и парадную форму перед вылетом не получили…

Но тут поступили известия — от этих самых ребят, — которые, как мне вначале показалось, однозначно ответили на главные вопросы: «Куда летим?» и «Кого бьем?»

— Внимание! Выход из Х-матрицы крупного соединения противника в нашей зоне ответственности! Дистанция — 670!

Кто это? Очередная авианосная группа? Да сколько же у проклятой Конкордии авианосцев?!

— Приготовиться к повороту 120-70…