Без поцелуя на прощание

Я так глубоко провалилась в свое воображение, что почти позабыла, что он тоже здесь. Я поворачиваю голову и смотрю на стоящего рядом со мной Адама. Адам – высокий парень, по меньшей мере метр восемьдесят пять – метр девяносто, но сегодня он кажется ниже, как будто стресс, которому я его подвергаю, отщипнул от него пару сантиметров.

– Я правда ценю твою помощь. Знаю, это неочевидно, судя по моему поведению, но я так благодарна тебе. Но, честно говоря, как бы сильно я ни старалась объяснить, ты никогда не сможешь понять, как я себя чувствую, – настаиваю я, заставляя себя говорить как можно более спокойным тоном, несмотря на то что мне хочется орать до срыва глотки и потери голоса.

– С детьми всегда непросто, – говорит Адам. – Мы с Эйвой так долго пытались, пока не…

Я в таком шоке, что перебиваю его прежде, чем он закончит:

– Ребенок? Правда?

Эйва лучезарно улыбается и кивает.

– Это великолепные новости! – с искренней радостью и, возможно, несколько переживая о том, как повлияют гены Адама на последующие поколения, произношу я. – Почему вы мне не рассказали?

– Я хотела, но у тебя самой было полно забот. Я не хотела нагружать тебя еще и моими проблемами, – объясняет Эйва с неожиданно легкой грустью.

– Какие проблемы? – смущенно спрашиваю я.

Эйва смотрит в пол. Она отвлекается от серьезного разговора, обводя носком туфли воображаемые круги на полу.

– Ребенок – это не проблема. Небольшой шок в системе, но то же самое и с плохой стрижкой, а ты на своем веку повидала таких больше чем нужно, – дразню ее я. – Уверена, вы, ребята, просто прекрасно справитесь.

– Ну, Адам не был уверен, что хочет стать папой, – с запинкой произносит Эйва.

Я смотрю на Адама. Порой мне кажется, что Адам даже взрослым быть не хочет. Он смотрит на меня не мигая. Его явно совсем ничего не смутило. Адаму повезло, что подергивание – все, на что способна моя нога. Ей жутко хочется зажить собственной жизнью и зарядить прямо по его королевским регалиям.

Я рада, что Эйва станет мамой. Она обожает детей, и малышу повезет с такой чудесной мамочкой. Я должна забыть о своем негативном отношении к Адаму и быть снисходительнее к нему. Ведь за последние несколько дней он очень помог мне. Он доказал, что соображает, когда нужно. Может, новость, что скоро он станет отцом, помогла ему наконец повзрослеть.

– Лаура, серьезно, я не хочу это обсуждать, – огрызается Адам на удивление расстроенно. – Это… просто мне слишком тяжело.

Меня раздражает поведение Адама. Я могу обсуждать со своей лучшей подругой все, что захочу. Она не его собственность. Представляю, каким властным он станет, когда родится малыш. Я почти не удивлена, что Эйва так хочет сбежать в Нью-Йорк. Ей нужно личное пространство, быть может, даже больше, чем обычно.

Внезапно пазл в моей голове складывается.

– О боже! – с запинкой произношу я. – Так вот в чем была причина спора в домике? Ребенок?

– Спора? – повторяет Адам робким голосом.

– Я думала, причиной была помощь мне, – говорю я.

Мои щеки горят алым, и я в ужасе. Я абсолютно неверно истолковала ситуацию. Я смотрю на Эйву и какое-то время пытаюсь все это переварить. Она уходит от Адама?

– Не думаю, что побег в Нью-Йорк решит проблему, – говорю я. – Вдруг что-то случится?

– Вот именно, – с энтузиазмом поддакивает Адам. – Наконец-то ты дело говоришь.

– Я не стану слушать вас обоих. Я всего на третьем месяце. Что-то мне подсказывает, что нам не стоит беспокоиться о том, что я рожу на борту самолета.

Я улыбаюсь. Эйва решительно настроена спасти меня, и я знаю, что пожалею, если откажу ей в этой возможности.

– Ладно, но я не стану держать твои волосы, если тебя будет рвать всю дорогу через Атлантику, – шучу я.

Эйва улыбается мне в ответ, и несмотря ни на что, в этот недолгий миг я чувствую себя счастливой. Конечно, когда я понимаю, что улыбаюсь, меня немедленно сбивает с ног чувство вины, с силой возвращая к мрачному расположению духа, и я чувствую себя жалкой.

– Лоркан, – добавляет Адам, прорезая опустившуюся на нас тишину. – Вот какое имя мне нравится.

– Прошу прощения? – произношу я, слегка удивленная тем, что это имя кажется мне странным образом знакомым.

Уровень моей концентрации просто жалок. Я постоянно силюсь поспевать за своим буйным воображением, а окружающая меня реальность проскальзывает сквозь пальцы, оставаясь незамеченной.

– Адам, не надо, – говорит Эйва, грубо шлепая его рукой по груди. – Мы еще не решили, какое имя выберем. Мы даже не знаем, девочка это будет или мальчик.

– Лоркан. Тебе нравится? Лор-кан, – произносит Адам, и его глаза сужаются, глядя на меня как два глазированных миндальных орешка.

– Адам, не надо. Я же просила тебя перестать, – напоминает ему Эйва.

– Мне просто интересно узнать, что ты думаешь, Лаура. Ты же мать. Интересно, выбрала бы ты это имя сама?

Его лицо странно скривилось, а в каждом слове слышится чуть ли не излишне полная энтузиазма напористость. В этих простых словах косвенно отражается злоба. Но я пребываю в такой растерянности, что не могу разобрать, какая именно мерзость прячется за его посланием.